Ставок больше нет

– Наденьте на него наручники! – приказал он «мордам», бывшим как всегда поблизости.

* * *

– Акции продолжают падать! – мрачно произнес глава президентской администрации. – Я считаю, что торги необходимо остановить.

– На каком основании? – президент смотрел на белый лист блокнота, лежавшего перед ним на столе.

– На основании вчерашнего подъема молодого человека по имени Антон Рубцов на колокольню Ивана Великого. Парень по-прежнему утверждает: беседовал с господом богом и тот подтвердил – Россия скатывается в пропасть. Самое ужасное произойдет в ближайшие дни. Что именно – бог не ответил, отделавшись туманными фразами. Разумеется, прекращая торги, заявим совсем другую причину… Конечно, я не верю во встречу с господом богом. Я вообще в бога не верю. Но происходят загадочные и страшные события. Мы не можем понять их механизма. Рубцов – наш враг, но в его словах таится предупреждение. Нам нужно время, чтобы разгадать его!..

– А я верю в бога! – неожиданно страстно проговорил президент. – И считаю: мы виноваты перед ним!.. Мы все, вся страна! Нам надо что-то серьезно изменить в нашей жизни!.. Иначе – конец! Всем и всему!..

Глава администрации обречено схватился руками за голову.

– Господин президент, я вас умоляю!.. Вы бредите!.. Нам нужно немедленно принять решение!.. На бирже паника!.. В ракетной шахте горит огонь… Следствие в тупике. Кто-то губит страну!

– Страну губит бог! – выкрикнул глава государства.

Чиновник ошарашено посмотрел на него. Затем быстрым шагом вышел из кабинета.

55.

Кабинет Холмогорова в здании службы безопасности

– Это расследование имеет государственное значение!.. Но мы – в тупике, – не стесняясь коллег Анатолий Геннадиевич взял стоявшую на письменном столе бутылку водки, до краев наполнил маленький стаканчик. Залпом осушил его, поставил обратно. – Этот подонок Рубцов обвел вокруг пальца всех!.. – Холмогоров с силой ударил кулаком по столу. – Но зачем?! – Агент вцепился пальцами в собственные волосы. – Я ничего не могу понять! Кажется, начинаю сходить с ума. Наяву снится кошмарный сон.

Шастин и Бутаков угрюмо сидели напротив друг друга на стульях с жесткими сиденьями. На шефа старались не смотреть.

Двадцать минут назад они вернулись из следственного изолятора. Шеф пил в одиночестве. Несколько стаканчиков, не предложив им, опрокинул уже когда подчиненные вошли.

– Тупицы! Дармоеды!.. – Холмогоров длинно и грязно выругался. – Хоть одна мысль в ваших дегенеративных черепках есть?! Нам нужна разгадка!.. Что доложу наверх?.. Что ничего не понимаю?! Рубцов целый день валяется на камерной койке и не произносит на допросах ни слова?!..

Анатолий Геннадиевич опять вцепился пальцами в волосы.

Кремль. Рабочий кабинет президента

– Наше государство стоит на грани распада, нельзя больше откладывать решение насущных вопросов! – в тоне президента зазвенел металл. – Вы и Холмогоров не допускаете мысли, что кто-то таким экстравагантным способом хочет в критическую минуту напомнить нам об этом, подтолкнуть к правильному решению?!..

Глава администрации опять дернул головой.

– Я вас не понимаю…

– Для моего президентства настал ключевой момент. Сегодня вечером я хочу выступить с телевизионным обращением. Что Холмогоров? – президент поднял глаза от блокнота.

– В подавленном состоянии. Как и вся его группа. Казнит себя за то, что не разобрался в этом Рубцове… Абсолютно деморализован. Создалась беспрецедентная ситуация: мы, ваша администрация, вынуждены подключиться к расследованию. Нам нужна разгадка, а органы в безвыходном тупике!.. – глава администрации сделал паузу. – Парень был подставлен нам. Идеально сыграл свою роль. Математик – не самая главная фигура. Им просто пожертвовали для чего-то большего… По-настоящему ужасного для страны.

Президент покачал головой.

– Математик был отрицательной личностью. Но он выдающийся ученый. Такому роль пешки, которой можно пожертвовать, не подойдет…

– Все зависит от масштаба игры. Он мог не ощущать себя зависимой фигурой.

– А Холмогоров не рассматривает версию, что Антон Рубцов искренен?..

Глава администрации чуть дернул головой.

– В таком случае, он сумасшедший, страдающий галлюцинациями. Не мог же господь бог на самом деле спуститься к нему на колокольню…

– Я тоже думаю, что нет, хотя в бога верю. Вот что, я прошу вас сосредоточиться не на поисках разгадки, на проработке деталей моего новой программы, которую я изложу в сегодняшнем телевыступлении.

– Я готов… – растерянно сказал глава администрации.

Он хотел сказать что-то еще, но президент перебил его:

– Кстати, хотел спросить: а что думает о последних событиях Гараничев?.. Наверняка его взгляд отличается от точки зрения Холмогорова.

Сад Коммунизма

Золотые рыбки шарахнулись в разные стороны, когда пистолетный патрон ударился об воду, пробив верхний слой, стремительно опустился на дно.

– Теперь лезьте купаться… Или это новая примета? Хотите вернуться сюда еще раз? – спросил Гараничев.