Стажёр

Посмотрела она на меня, странно так, помолчала. Потом взяла меня за руку и говорит:

— Дмитрий, надо отсюда уходить.

— Знаю. Я не знаю — куда.

А она:

— Ничего, по дороге придумаем. Только нельзя здесь больше. Давайте, я вам руку подвяжу, будто ранили вас. Дырку в шинели повязкой и закроем.

Тут я за бок схватился. Меня же ножом ткнули! А я и не чувствую... Адреналин, наверно.

Раздела девушка меня до исподнего, рубашку с покойника сняла, на полосы порвала и мне бок перевязала.

Накинул я шинель, руку в рукав просунул — перевязанную.

Альвиния стянула ещё одну рубашку с покойника, порвала, сделала вроде шарфа. Через плечо мне перекинула, положил я туда руку, и стал раненый солдат. Пострадавший на службе — а как иначе?

Идёт солдат, в руку раненный, до лазарета — в целях получения медицинской помощи. А пацан, то есть переодетая Альвиния — ему помогает. Мало ли что...

Только я закончил маскироваться, как девушка застыла, голову склонила набок — прислушивается. Точь в точь, как это Буська делала. Шепчет:

— Бежать надо, Дмитрий. Идут сюда. Несколько человек. Все с оружием.

— Может, патруль? — говорю. — Пройдут мимо, и пойдём.

— Нет, нет... Они сюда идут. Пожалуйста, Дмитрий! Бежать надо, скорее...

Хорошо, я здесь все входы-выходы знаю, изучил. Выбрались мы через лаз секретный, и вовремя. За спиной голоса послышались, топот. Во двор вошли, девушка правду сказала. Потом вскрикнул кто-то, и тут же свисток засвистел. Ой, блин...

Хорошо, собаки при них не было. Не то попались бы мы. Но повезло. Пока те, кто по нашу душу пришёл, бегали, свистели и трупы осматривали, мы с Альвинией убрались оттуда — ищи-свищи.

***

Бывал я на вокзалах. Но на таком не приходилось ещё. Или уже — как посмотреть.

Старинный паровоз на путях стоит, весь в облаках пара. Похож на огромную бочку, которую уложили набок и сверху воткнули большую трубу. Паровоз покрашен в тёмно-зелёный цвет, труба чёрная. Солидно!

Железнодорожники — суровые мужики в чёрных мундирах и фуражках со скрещёнными топором и якорем на кокарде. Опушка у мундиров тоже зелёная — как у паровоза.

Здание вокзала — маленькое, одноэтажное, с острым шпилем и часами.

А я-то думал, что поезда и вообще железная дорога поздней появились... Но вот — пожалуйста. Стоит паровоз, ждёт высоких гостей, чтобы в столицу отвезти.

К паровозу прицеплено три вагона — вот и весь поезд.

Как мы добрались до вокзала, отдельная песня.

Пока мы с моей бандой разбирались, пока с шофёром-убийцей дрались насмерть, стрельба и драки в городе поутихли.

В общем, к тому времени стало спокойно. Ну как спокойно — по сравнению с пальбой.

Ещё немного постреливали... но редко. Бахало иногда — то справа, то слева, редкими одиночными.

Залпов уже не было. Губернатор с полицмейстером вызвали войска, чтобы утихомирить буйных инородов. Так что за полночьособая часть поставила в этом деле точку. Кое-где ещё бегали не успокоенные орги, за ними гонялись и без жалости отстреливали.

К утру в центре города всё окончательно затихло. Только кое-где ещё звучали одиночные выстрелы.

Пока закоулками пробирались, я всё голову ломал: что делать? Кто виноват?

Если параноиком стать, так все виноваты. Один я хорош, и то сомневаюсь...

Сначала решил в гостиницу податься, к Филинову. Счёт предъявить за всё. За всех убитых.

Пришли — а там нету никого. Съехал Филинов, только рассвело. Даже не переночевал толком. Куда — неизвестно. Хотел я служащему взятку дать, но и тут облом — не знает никто. Взяли бы, отчего ж не взять, да что толку?

Хотел уже уходить, но тут администратор вспомнил:

— Ах, так господин Филинов, должно быть, на вокзале! Там его ищите...

— Почему на вокзале? — спрашиваю. А сам денежку в руке держу, показываю. — Ехать, что ли, куда собрался?

— Ну как же, — отвечает администратор, а сам на денежку облизывается. — Сейчас все там, все благородные господа. Провожают столичных гостей. Сам губернатор с его высокородием господином полицмейстером прибыли, ещё затемно. Там всех ищите!

Дал я ему денег, а сам из гостиницы бегом. На вокзале! Ещё шеф говорил, Викентий Васильевич: пока убийцу не найдут, не уедут. Или наоборот — пока не уедут, надо найти, кровь из носу.

Значит, нашли... Предъявили высокому гостю -графу Бобруйскому, чокнутую жену Филинова, да с ней бывшего офицера Матвея. Один крышей поехал, другая двух слов связать не может — вся в истерике.

А главного-то убийцу не поймали! Может, и правда Матвей девушку-эльфийку зарезал, да только босс у него — Филинов. А Филинов — Рыбак.

И никто этого не знает. Жену, значит, в дурдом, а муж-убийца на свободе гулять останется? Нового киллера себе найдёт, вместо Матвея и этого шофёра мордатого...

Выскочил я из гостиницы, и давай извозчика ловить. На вокзал скорее — чтобы полицмейстеру всё выложить. Про всю ихнюю шайку. При полиции и графе никто мне ничего не сделает. Не посмеют. А там посмотрим...

Нету извозчиков — видать, стрельба распугала. Или на вокзал все ринулись, клиентов возить. Там сейчас народу много.

Альвинии говорю:

— Оставайся здесь, жди меня. Номер тебе оплачу, поживёшь с удобством.

Она мне: