Стажёр

— Я благодарен, что вы услышали мою просьбу. Мне этого вполне достаточно. Что касается последнего предложения, то я непременно воспользуюсь им в следующий раз.

На Арене стояла полная тишина. Слышны были только протяжные крики глашатаев, передающих его слова от нижних ярусов зрительских рядов к верхним. Все молчали, как будто переваривали сказанное. Потом люди начали смеяться. Сначала раздались отдельные смешки с разных сторон Арены, затем, уже через минуту, хохотали все. Даже в Центральной ложе послышались приглушённые кряхтенья. Клео тоже не смогла сдержать улыбку. Это было сказано таким будничным тоном, как будто человек, очень спешащий по своим делам, из вежливости отказывается принять приглашение в гости, но, чтобы не обижать хозяев, обещает обязательно зайти завтра.

Да, сегодняшнее Празднование удалось на славу! Особенно порадовал всех новый Победитель. Сначала он доставил всем удовольствие своей отвагой и боевым мастерством, а вот теперь вдобавок показал, что остроумия у него ничуть не меньше, чем отваги!

К Клео приблизился главный смотритель, держа обеими руками бордовую подушечку со свисающими по краям ярко-зелёными кисточками. На ней красовался венок Победителя, отлитый из чистого золота. Он был выполнен лучшими мастерами с Белых скал специально к этому случаю. В этот раз именно Клео выпала честь водрузить венок на голову Победителя.

Зрители притихли, внимательно следя за происходящим. Девушка аккуратно приняла венок у главного смотрителя и подошла к воину. Вблизи он оказался ещё выше, и, чтобы надеть венок ему на голову, Клео пришлось подняться на цыпочки. Их лица приблизились почти вплотную, глаза встретились, и оба замерли. Её сердце, до этого бившееся в обычном ритме, сделало два сильных удара, замерло, а потом ухнуло куда-то вниз. Быстро, пока никто ничего не заметил, она возложила венок на копну его тёмных волос и, отступив на два шага, вернулась на своё место. «Это лицо, эти глаза, где-то я его уже видела. Но где? И когда?»

* * *

Ник не помнил, как они очутились в просторном зале с накрытым столом в центре. Он сразу рухнул на первый попавшийся диван и с наслаждением вытянул ноги. Усталость этого дня давала о себе знать. Из-за толстых каменных стен приглушённо доносился гул трибун. Немолодая уже женщина протянула ему кувшин с холодной водой, и он, благодарно улыбнувшись, в три глотка осушил его до дна. Сейчас главное было побольше пить. Организму, чтобы быстрее восстановиться, требовалось много жидкости. При повреждении какого-либо участка его тела сразу запускался ускоренный метаболизм. Новые, здоровые клетки заменяли отмирающие, что способствовало заживлению ран и быстрому рассасыванию гематом.

Подошёл Шептун, с трудом держа железный таз с тёплой водой и несколько чистых полотенец. Потом протянул какой-то плохо пахнущий коричневый брусочек.

— На, держи, это мыло. Тебе надо помыться, — распорядился он, — я потом осмотрю тебя. Не хватало ещё, чтобы раны загноились.

Ник хотел ответить ему, что он не ранен, что это чужая кровь, а если бы даже было и так, то вряд ли бы раны загноились. Но сил спорить не было, да и помыться и впрямь совсем не мешало.

Он мылся тщательно, намыливая раз за разом всё тело и обливая себя сразу целым тазом воды. Ему всё казалось, что чужая кровь никак не хочет смываться с него, что она, словно татуировка, вкипела в его кожу.

«Если бы это было так, — думал Ник — это был бы пустяк». Минутная косметическая операция очистила бы его. К сожалению, осознание того, что сегодня он смертельно ранил или даже убил несколько человек, останется с ним на всю жизнь. И здесь ни одна хирургическая операция была уже не в силах ему помочь. Если только полная реморализация. Но после неё он уже будет не он.

— Это последний, — Шептун со стуком поставил рядом с ним пятый по счёту тазик и ворчливо добавил: — Совсем уже загонял старика.

— Спасибо, Шептун. Тут столько налипло всего… — он не хотел уточнять, что именно налипло, и решил, что лучше перевести тему: — Ну, что там? Сказали, когда наших отпустят?

— Обещали завтра, сказали к полудню приходить.

— А сегодня никак? — Ник, прыгая на одной ноге, другой старался попасть в штанину. Тело было влажным, и штаны, прилипая, не хотели сразу натягиваться. Уходя, женщина оставила ему свежую одежду. Это было весьма кстати, потому что его прежняя восстановлению не подлежала.

— Сегодня никак. Все на Праздновании, сам же видел, — Шептун вздохнул и, больше успокаивая себя, чем Ника, продолжил: — Ну, ничего, ещё одну ночь перетерпят, а там сразу из Города ноги делать будем.

— Что делать? — не понял Ник.

— Уходить нам надо, Ник. И чем быстрее, тем лучше.

Ник не стал возражать. Ему тоже хотелось убраться побыстрее из этого «великого» города. Надежда найти здесь для себя что-то полезное безвозвратно угасла. Оставался полумифический Старый Город. Может, там ему повезёт больше?

— Ты не голоден? — вдруг заторопился Шептун. — Если да, то ешь скорее или даже лучше с собой возьмём, по дороге перекусим. Что-то тревожно мне ка к-то.