Стажировка юной магини

Не давая нам ни минуты отдыха, клубочек мчался только вперед, к одному ему известному убежищу. Возможно, он и обходил опасные участки, но я того не заметила. Вскоре нас вновь вынесло на поляну, еще более широкую и очень светлую. К счастью, шерстяной поводырь, наконец, остановился и обвязался вокруг толстого пня, на котором было установлено осветительное устройство.

Мы с удовольствием и сами на пень присели бы, но не нашли свободного места и кое-как пристроились рядом, на моем сундуке. Поерзав на его колдобинах и отдышавшись, я снова невольно взглянула на лесной светильник, а потом еще и еще. Ничего особенного, хоть и знакомый как будто предмет… Поляны что ли такими штуками положено освещать? Правда, я никогда раньше не слышала о том, чтобы в лесу устраивали иллюминацию. И тем не менее… Из тысяч тоненьких трубочек струились и разбегались в разных направлениях дребезжащие лунные дорожки. Матовые полоски света исчеркали все вокруг, каждая травинка утопала в них и, казалось, была напоена покоем и миролюбием. Забыв недавние страхи, мы удивленно оглядывались, любуясь молочно-зелеными тонами пейзажа.

— Как такое получается? — спросила Силона.

— Видишь вон те удлиненные лампочки под колпачками? Абажуры у них такие, воронки напоминают. Они колеблются и… Ну, в общем…

Колпачки, воронки, беспорядочное нагромождение невесть чего… Что-то очень знакомое. Я ошарашено смотрела на здоровенную бандуру-раскоряку, раскинувшую витые трубочки как дерево ветви. И вдруг в памяти всплыла ясная картина: Яга заворачивает невероятную конструкцию в пергаментную бумагу, а чудаковатый толстяк запросто засовывает огромный сверток в карман. Ну конечно же! Перед нами стояло то самое нелепое устройство. Именно его купил несуразный маг в огромных роговых очках, которого мы встретили в Домике На Курьих Ножках.

Да уж, только этого еще и не хватало для полного удовольствия!

Гл. 2. Пристанище

Поляна, которую избрал клубочек, была значительно просторнее той, предыдущей, на которой мы чуть не столкнулись со страшным копателем. В зыбких лучах осветительного прибора вырисовывались нечеткие контуры приземистого строения. Сначала я приняла его за берлогу, но, присмотревшись, решила: нет, пожалуй, человеческое жилище. Через круглые окна лесной лачуги пробивались пятнышки света, а прямо на покатой крыше росли земляничные кустики, сплошь усыпанные красными ягодами. Среди плотных грядок зияла внушительная проплешина… Никак моя пронырливая выпь здесь уже побывала!

Мы приволокли кофр и остальную поклажу, свалили все в кучу у входа и постучались в обросшую мхом дверь. Ответа не последовало. Я заглянула в окошко, но не увидела ничего, кроме кружевных занавесок, но и того было достаточно: мне улыбались вышитые шелком сказочные птицы и звери, отважные царевичи, прекрасные царевны и прочие любимцы Яги. Приятно увидеть что-то родное так далеко от дома! Осмелев, я надавила на дверь, и она легко поддалась. За ней оказалась небольшая, но уютная комната.

Мы замерли на пороге, не решаясь войти. Занавески занавесками, но хозяев-то не было! И тут над нашими головами пронесся перьевой вихрь — невесть откуда взявшаяся Зюзя пулей влетела в логово и важно уселась на подлокотнике широкого старинного кресла.

— Похоже, нам сюда…

Силона отнюдь не разделяла моей убежденности и с опасением оглядывалась по сторонам:

— Я туда ни за что не войду! — заявила она. — А вдруг владельцем избушки окажется тот жуткий хмырь с лопатой?

— Ну и что? Даже если и хмырь. Лучше посмотри на выпь. Она чувствует себя здесь, как дома. Стало быть, и нам бояться нечего.

— А золотая рыбка, слышишь? Все еще возмущается.

— Нашла, кого слушать! — сказала я насмешливо, на всякий случай прикрыв банку ладонью. — Вспомни как она из лазурного пруда, словно ошпаренная, выскочила, а потом весь вечер вопила, будто бы мы на ее драгоценную жизнь покушались. А выпь уже была здесь, землянику с крыши воровала. И ничего, никто ее за то не убил.

Чуть не падая от усталости, моя упрямая подруга стояла на своем:

— Пусть даже и так, но нехорошо входить в дом без приглашения хозяев.

— Зюзя все равно уже вошла! Да ты сама посмотри, видно же, что нас ждали. Дверь не заперта, и свет горит.

У Силоны не осталось доводов в свою пользу, и она покорилась обстоятельствам. Втащив свои многочисленные пожитки, мы сразу направились к креслу, на котором уже дремала выпь, и с облегчением плюхнулись на мягкие подушки. Почувствовав тепло и уют лесной хижины, голубки успокоились, и лишь золотая рыбка еще некоторое время причитала, но больше для проформы. Вскоре и она затихла, и тишину нарушал только ставший давно привычным скрипучий шепот говорящих камней.