Стеарин. Продолжение. Разные тексты

Когда Степан Иванович выдвинул ящик письменного стола, то от неожиданности чуть со стула не свалился: в ящике, среди бумаг и карандашей, сидела буква. Никогда не было у Степана Ивановича в квартире никакой обычной мерзости – ни тараканов, ни муравьев, даже мух, даже комаров, изводивших летними ночами всех его сослуживцев и знакомых, – не было, и вот на тебе, буква завелась. Сидит и не убегает, только лупится бусинками глаз. Степан Иванович медленно протянул руку. Буква доверчиво вскарабкалась к нему на ладонь – маленькая, мохнатенькая, гладкая, с длинными сиреневыми усами и тремя кривыми ножками. Степан Иванович осторожно погладил букву по спине. Буква зажмурилась и ласково лизнула его большой палец. Отпустив букву обратно в ящик, Степан Иванович встал и пошел на кухню. На кухне жена Катя гремела посудой; с шумом хлестала из крана вода. Степан Иванович взял лежавшее на тарелке яблоко и откусил. “Там у меня эта, проговорил Степан Иванович, тщательно пережевывая, – буква такая, ну, маленькая”. – “Чего?” – жена Катя громыхнула жестяной крышкой кастрюли. “Буква, говорю“, – Степан Иванович проглотил пережеванную яблочную массу. – “Булка?” – Да нет, буква”. – Какая букса?” – “Буква, понимаешь? Бук-ва!” – “Какая еще бурка?” – жена Катя повернулась к раковине спиной и пристально посмотрела на Степана Ивановича. “Бу-к-ва!” – Степан Иванович произнес громко и внятно, старательно артикулируя каждый звук. – “Да выкинь ты эту чурку и не мучайся”. – “Тьфу ты!” – Степан Иванович выбежал из кухни, с лязгом захлопнув дверь. Немного успокоившись и подумав, он позвонил знакомому писателю, обоснованно решив, что уж писатели о буквах знают всё: откуда они приходят, как себя ведут и чем их кормят. Степан Иванович вдруг понял, что всю жизнь мечтал иметь ручную букву.