Стечение обстоятельств

Он хоть представляет, как обидно, когда он, словно каменное изваяние, отталкивает от себя? Стараясь не показать своей растерянности, надеваю шлем и взбираюсь следом, лишь положив ладони на крепкие плечи, чтобы не прижиматься всем телом. Мне кажется обратно Глеб едет по другой дороге, и мы возвращаемся в исходное место намного быстрее.

Пересаживаемся в машину, где тепло и безопасно, и моё тело вмиг отогревается. Оба молчим и ни один не решается нарушить тишину, погрузившись в собственные мысли. Мне стыдно за свой нелепый порыв настолько, что хочется прямо сейчас покинуть машину и пойти пешком. Не важно, сколько это займёт времени, главное, не ловить на себе скользкие взгляды Глеба.

‒ До завтра, Котёнок, ‒ прилетает в спину, когда я уже почти покидаю автомобиль.

‒ До завтра… ‒ шепчу себе под нос, мечтая, чтобы утром за рулём оказался Илья.

Глава 14

Тихонько вхожу в дом, стараясь остаться незамеченной. Ужин окончен, а вот я осталась голодной, желая побыстрее избавиться от общества Глеба. Иду на кухню и осмотрев содержимое холодильника, следующие полчаса наслаждаюсь одиночеством и вкусной едой.

Мысленно ликую, что никто не притащился на кухню. Как бы я хотела жить отдельно, избавившись от соседства Веры и Кати. Нужно подкинуть отцу идею отправить своих девочек на отдых в жаркие страны на пару недель, чтобы насладиться тишиной в доме и обществом папы. Интересно, отец уже рассказал о Глебе? Вероятно, у женщин уже есть идеи, как зацепить меня. В любом случае, я буду всё отрицать. Больше ни одна из них не застанет меня врасплох.

Довольная и сытая выхожу из кухни, предварительно осматриваясь по сторонам. Дом, в котором я когда-то чувствовала себя в безопасности, сузился для меня до одной комнаты, где я всё ещё могу чувствовать себя комфортно. Крадусь по коридору мимо кабинета отца, замечая свет, пробивающийся тонкой линией в приоткрытую дверь, а следом голоса, которые почти шепчут.

‒ Вера, мы уже всё это обсуждали ни один раз. Не начинай, ‒ недовольные нотки в голосе отца, заставляют меня замереть, вслушиваясь в беседу.

‒ Но ты, видимо, не всё понял, ‒ парирует женщина, и её голос удаляется, становясь тише. ‒ Ты не в том положении, чтобы предъявлять требования и настаивать на своих условиях.

‒ Благодаря тебе, ‒ шипит отец. ‒ Даже не предполагал, что ты за моей спиной затеешь собственную игру.

‒ Не туда смотрел. ‒ Я чувствую, как Вера улыбается, и даже представляя её выражение лица. ‒ Для человека, который построил такой бизнес, ты слишком наивен, Демьян. Увы, именно так люди и теряют всё.

‒ Я пока ничего не потерял.

‒ И не потеряешь, если не будешь брыкаться и согласишься на предложенные условия.

‒ Они для меня неприемлемы.

‒ Так прими их и будет тебе счастье. И твоей дочурке, кстати, тоже.

Дыхание перехватывает, когда Вера упоминает обо мне, а напряжение сковывает тело, не позволяя шелохнуться. Почти не дышу, чтобы не выдать себя и дослушать беседу. Отец никогда не рассказывает о своих делах, отодвигая меня от большого бизнеса. Не интересовалась его занятием, лишь изредка вылавливая информацию из разговоров в моём присутствии. Его надежды концентрировались на Антоне, которому лет с десяти вбивали, что в будущем всё перейдёт в его руки.

‒ Как раз-таки причём. Сам прекрасно это понимаешь. Ты плохо стараешься. Мы недовольны, ‒ наигранно цокает.

Мы? Кто эти мы? И почему они недовольны? Именно сейчас становится тревожно за папу, который столкнулся с большими проблемами и, вероятно, их решением являюсь я.

‒ Стараюсь, как могу. Нельзя заставить человека сделать то, чего он делать не желает! ‒ Папа повышает голос, и я слышу удар по столу.

‒ Можно. Заставить можно любого, главное потянуть за нужные ниточки, Демьян. Так что тяни, ‒ голос женщины становится громче и увереннее. ‒ У тебя осталось не так много времени.

Слышу уверенные шаги в направлении выхода и тут же срываюсь с места, юркнув в нишу под лестницей. Вера проносится вихрем, разрывая тишину ударами каблуков и поднимается наверх. Ещё через минуту слышу, как щёлкает замок двери в их с отцом спальню и тут же в кабинете раздаётся грохот, звуки бьющегося стекла и отборный мат. Отец злится, впервые на моей памяти настолько сильно, что в стену летят какие-либо предметы.

Погружённая в собственные переживания, я совсем не замечала, что вокруг происходит что-то, пока не поддающееся моему объяснению. Отношения отца с женой дали трещину и, видимо, достаточно глубокую, если их разговоры выглядят, скорее, как деловая беседа неприятных друг другу партнёров. Отец покидает кабинет через десять минут, но проходит в гостевую спальню, плотно закрыв за собой дверь. И давно они живут отдельно? Раньше я не вдавалась в подробности интимных отношений своего родителя, предпочитая оставаться в неведении.

Убедившись, что все разошлись по своим комнатам, поднимаюсь наверх, но чувствую, как на плечо ложится чья-то ладонь.

‒ Привет, сестричка, ‒ щебет Катя, ‒ подслушивала? Ай-яй-яй, нехорошо.