Стечение обстоятельств

Спрятать бумажку подальше, а лучше выбросить в мусорное ведро, чтобы глаза не мозолила. Хотя, нет. Выбросить не могу. Что-то внутри неприятно жжёт, когда я подталкиваю себя избавиться от маленького крючка, вонзившегося в грудину.

Звонок телефона отвлекает от размышлений. Отец. Как всегда не вовремя.

‒ Вроде виделись пару дней назад? ‒ Частые звонки родственником лишь раздражают, а отец чаще одного раза в месяц старается меня не тревожить.

‒ Ты, как всегда приветлив, сын. И тебе здравствуй. ‒ Ухмыляется, и, вероятно, закатывает глаза в своей привычной манере. ‒ Ты сейчас где?

‒ Еду в свою нору после тяжёлого рабочего дня.

‒ С каких пор удобное расположение своей пятой точки в удобном кресле, стало тяжёлым?

‒ У одного из охранников возникли семейные сложности. Заменить некем, поэтому замена в моём лице.

‒ Ого! А клиент-то жив? Зная тебя, я бы советовал твоему подопечному оформить страхование жизни. Мало ли, ‒ откровенно стебётся, подстёгивая.

‒ Подопечной, ‒ выделяю окончание.

‒ Тогда тем более! Как правило, женщины шарахаются от твоих грубых, беспардонных высказываний и шуток ниже пояса.

‒ Эта не шарахается.

И только сейчас, проматывая последние три дня, понимаю, что Арина спокойно и равнодушно относится к моим выпадам.

‒ Это что-то новенькое. Она точно живая? Ты бы палочкой ткнул, проверил реакцию. Или… дай угадаю ‒ она глухая?

‒ Не глухая. Не немая. Вполне обычная.

‒ Тогда я озадачен. Неужели к тридцати пяти годам ты научился держать своё мнение при себе и подстраиваться под окружающих?

‒ Скорее, они подстраиваются под меня, осознав, что переделать взрослого человека невозможно. Даже мама вполне смирилась с положением вещей, и только ты всё ещё опускаешься до нравоучений.

‒ Как и любой родитель, я всё же мечтаю гордиться своим ребёнком. С одним не получилось, так хотя бы второго вразумить.

‒ А гордиться нечем?

‒ Своё дело ты организовал. Вполне успешное и прибыльное…

‒ Но?

‒ Внуками гордиться хотелось бы, ‒ хмыкает, замолкая. ‒ Большой дом, многочисленная семья, шумные праздники, детский смех… Понимаешь, куда я веду?

Твою мать. Снова за своё. В надежде, что отец отступится от задуманного, последние дни не возвращался к этому вопросу, а затем моё внимание перетащила на себя Арина. Теперь же, вероятно, буду поставлен перед фактом.

‒ Я так понимаю, на горизонте нарисовалась невеста? ‒ Планам отца не суждено осуществиться, кого бы он мне не подсунул.

‒ Именно.

‒ Когда встреча?

‒ Сейчас.

‒ Не понял, ‒ резко бью по тормозам, съезжая на обочину. ‒ По-моему, я просил предупреждать заранее.

‒ Сам сказал, что твой рабочий день окончен. Оповестил бы заранее, ты сразу бы придумал тысячу и одну причину, чтобы не выполнять данное мне обещание.

‒ Я ничего не обещал!

‒ Напомнить про стартовый капитал? Точнее, про сумму, которую ты мне должен?

‒ Ладно, ‒ цежу сквозь зубы, прижатый к стене. ‒ Куда ехать?

‒ Адрес кину сообщением. У тебя полчаса. И постарайся предстать перед невестой человеком, а не его подобием.

Скидывает, не попрощавшись. Через пару секунд прилетает сообщение с адресом. Палец на отправке что ли держал? Подготовился заранее, уверен. Вбиваю в навигатор адрес и понимаю, что дом «невесты» всего в паре кварталов от местонахождения Арины. Не удивлюсь, если они знакомы, а, возможно, ходили в один класс.

Через полчаса влетаю на площадку перед большим особняком, где уже ожидает отец. За рулём Лев ‒ правая рука, как верный пёс всегда рядом. Сдержанный кивок и въедливый взгляд, провожающий меня ко входу. С помощником отца общего языка мы так и не нашли ‒ проницательный и хитрый, такого не проведёшь.

‒ Выглядишь вполне прилично.

‒ Комплимент или констатация факта? ‒ язвлю, готовый обороняться. ‒ Твоя овчарка сегодня не с тобой? ‒ кивок в сторону машины.

‒ Моя овчарка, как ты выразился, во внутренних делах семьи не участвует.

‒ С каких пор? ‒ вопросительно приподнимаю бровь, удивлённый изменениям. ‒ По-моему, он ни на шаг не отходит от тебя, чтобы…

‒ Добрый вечер! Роман, приятно видеть, ‒ жилистый, худой мужик чуть ли не на шею отцу кидается. ‒ Заждались! Глеб, если не ошибаюсь? ‒ протягивает сухую ладонь. ‒ Ганин Всеволод Викторович, отец Веронички.

‒ Глеб.

И, вероятно, от меня ждут продолжения пылкой речи, которую, увы, я не приготовил.

‒ Что ж, ‒ прокашливается, ‒ прошу все вас ожидают.

Огромный домина, по которому эхом разносится эхо наших шагов. От белизны в интерьере режет глаза. Ни одного тёмного пятна. Напоминает больницу с длинными коридорами и пустыми палатами. Нас ожидает сервированный стол в гостиной.

‒ А вот и моя жена, Елена, ‒ нам кивает приятная блондинка. ‒ И моя дочь ‒ Вероника.

Девчонке за тридцать, рыжая. Огненно. Сразу минус и прочь из списка. Очень худая и угловатая, длинные волосы по пояс, как у Арины, и лицо заляпано веснушками.

‒ Добрый вечер, дамы, ‒ отец срывается с места, чтобы лично поприветствовать женщин. Была бы рядом мама, шелохнуться бы не посмел, не то, чтобы улыбаться.

‒ Добрый вечер, ‒ вторю в унисон, выдавливая приветствие.