Стеклянная княжна

– Что будет, решат не боги, а сама Марита. Выдохни, княжна, это становится слишком забавно. Запах едва уловимый. Возможно, она просто споткнулась, и Аштар помог ей подняться. В процессе случайно потерся губами о ее губы. Неловкое движение, на свете и не такое случается.

– Вы надо мной издеваетесь, милорд? – поняла я.

– Немного. И уже пожалел, что вообще об этом сказал. Бедная Марита, с такой защитницей нет ей спасения.

Но я сокрушенно покачала головой:

– Просто если может спастись лишь одна из нас, то я уступила бы ей эту возможность. Но если вы чуете чужой запах на ней, то и Майер сможет – выходит, что Марита сама упускает свой шанс с ним. Даже если он завтра в нее влюбился бы без памяти, если бы назвал своей фавориткой…

Элвин устало вздохнул, совершенно не разделяя мою тяжесть:

– Если Майер влюбится, то ему будет плевать, кто целовал ее и кто был с ней до него. Всем на это плевать, если влюбляешься по-настоящему. А драконы наполовину любить не умеют. Я ни за что не поверю, что у рыжей красавицы в ее селе не было какого-нибудь ушлого сына кузнеца, который уже добрался до ее губ.

Про поцелуи я не знаю, мне было неудобно с подругой заводить такие темы. И ведь поцелуи не всегда остаются только поцелуями, если чувствам потакать. А у нашего великого князя по поводу невинности особый заскок, но там и о влюбленности речи не ведутся. Надо будет как-то оградить Мариту от Аштара, чтобы они не совершили непоправимого. Или Элвин прав? Мариту может спасти только Марита? Я так глубоко задумалась, что не уловила его приближения – дракон шагнул ко мне и наклонился, чтобы наши глаза стали вровень.

– …они раньше были, княжна?

Что? О чем он спросил, я пропустила начало предложения. Но сама поза была однозначной, особенно на фоне последней темы. Мы стояли здесь, на балкончике, который виден со двора – и в такой близости, когда между нашими лицами не больше длины пальца. Я кожей чувствовала его дыхание! И меня странно затрясло, я нередко волнуюсь в его присутствии, но эта дрожь была принципиально иной – трудной какой-то, тянущей вниз. Элвин хочет меня поцеловать? А я что же сделаю, если действительно хочет? Меня никто не целовал, кроме мерзкого жениха, никто даже не приближался настолько, чтобы я ощущала губами чужое дыхание и сама боялась выдохнуть, ведь тогда и он ощутит мое…

Я невольно посмотрела на его губы, от чего бросило в жар, как будто меня в котел с кипящей смолой бросили. Бесконечно красивый, интересный, странный, отстраненный дракон, который часто улыбается, но не сейчас – губы сложены, будто он сосредоточен, ждет… или охотится? Богиня, спаси меня от этого соблазна! А если Марита с Аштаром чувствуют такое же притяжение, то, может быть, у них и выбора-то не было? Ведь у меня сейчас даже разум испаряется! Далекий и близкий Элвин, чужой, не мною любимый…

Я резко отстранилась, вспомнив о Хинанде. Клянусь, не будь ее, то я сама бы его поцеловала. Но эта девушка встала на мою защиту, когда никто не захотел! Дело уже давно не в страхе перед ее ревностью, а в уважении к ней конкретно и к их паре.

– Ты чего, княжна? – Элвин от моего маневра вскинул бровь. – Замерла, как будто я тебя ударил, а теперь смотришь как на врага империи. Я спросил – какого цвета у тебя были глаза?

– Что? – я пискнула и с трудом задышала. – А-а… зелено-карие… в смысле, почти зеленые, но… А что?

– Значит, я не ошибся, – он улыбнулся довольно. – Твои глаза стали серыми. Ты не заметила, когда это произошло? Это так демонская магия работает?

Я вскинула обе руки к щекам, но мне требовалось зеркало, чтобы убедиться в изменениях. То есть он мои глаза разглядывал, пока я себе всю свою загубленную жизнь перед глазами прокрутила? О боги, меня нужно отправить к лекарям – пусть проверят мою голову!

– Не заметила! – нервно сказала я. – Мне нужно срочно посмотреть! Спокойной ночи, милорд!

Позорное бегство выглядело самым лучшим выходом из настолько неловкой ситуации, а дракон, быть может, даже и не угадал причину моей взвинченности. Хотя, безусловно, скачок эмоций заметил.

Зеркало в нашей новой комнате подтвердило: радужки изменили цвет на чистый серый оттенок, каким бывает старый мрамор, только с ровными прожилками, расходящимися от зрачка подобно темным лучам. Довольно необычно, и будто само лицо от этого стало выглядеть иначе, хотя в чертах я никаких трансформаций не уловила. Надо же, какой необычный цвет…

– Айса, ты чего там разглядываешь? – позвала Марита.

Она уже разобрала постель и сияла счастьем под белоснежным пуховым одеялом. Но я глянула на нее строго и подбоченилась – почти как собственная мать:

– Обо мне потом поговорим! Сначала расскажи, что у тебя с Аштаром!

Она тотчас насупилась и начала отбиваться:

– Или ты сначала расскажи, что у тебя с драк-шелле Ео!

– У меня с драконом ничего!

– Вот и у меня с демоном ничего!