Стеклянная Крепость (ЛП)

Гаррик повернулся. Он понял слова только потому, что Птица перевела их в его сознании, но тон голоса говорившего определил Сому яснее, чем он мог разглядеть сквозь дождь и темноту.

— Нерга, приструни ее, — небрежно сказала Сиравил ближайшему воину. Нерга взмахнул своей веревкой. Сома попыталась поднять руку, но Корл был слишком быстр: загнутый кончик прочертил кровавую борозду на ее голове.

Сома взвыла от отчаяния, но не выронила шест. Опустив голову и зажав левой рукой свежий порез, она, спотыкаясь, пошла дальше.

— Говори, животное, — удовлетворенно потребовала Сиравил.

— Мой муж послал людей на поиски незнакомца, — сказала Сома тусклым голосом, больше не торгуясь. — Незнакомец — великий воин и должен был защищать нас.

Она подняла голову и пристально посмотрела на Гаррика. — Защити нас! — сказала она. — Посмотри на меня! Какой защитой был великий воин?

— Она говорит правду, животное? — спросил Тораг Гаррика. На нем был шлем из зубов животных, просверленных и пришитых к кожаной подкладке. Говоря это, он потирал их свободной рукой.

Судя по тону вождя, он пытался быть примирительным, но не внял предложению волшебницы называть своего пленника по имени. Действительно, не слишком выдающийся интеллект... И тот факт, что группой руководил Тораг, а не кто-то поумнее, кое-что подсказало Гаррику о Коэрли.

— Я сказал тебе правду, Тораг, — ответил Гаррик. — Я здесь посетитель. Почему ты напал на меня? В моем племени много воинов!

Ходьба восстановила кровообращение в ногах Гаррика. Конечно, это было больно, но он снова сможет бегать.

Если бы было куда бежать. И, увидев движение Коэрли, он понял, что, по крайней мере, за короткий спринт они могли бы поймать любого человека живым.

— Откуда он взялся, Сиравил? — спросил Тораг, озабоченно хмурясь. — Если таких, как он, действительно много...

— Я могу сотворить заклинание определения местоположения, — ответила Сиравил. — Нам все равно скоро нужно остановиться, не так ли? Уже светает.

— Я бы хотел пройти немного дальше...—  проворчал Тораг. Затем он дернул коротким хвостом в эквиваленте пожатия плечами. — Хорошо, если он один. Если бы поблизости был целый муравейник, полный их, я бы продолжал идти так долго, как только мог.

— Я голоден, Тораг, — заскулил Эни, второй из воинов, которому было приказано специально охранять Гаррика.

Вождь развернулся и нанес удар. Он использовал рукоятку своей дубинки, а не массивный шар, но это все равно сбило воина с ног. Эни взвыл.

— Ты будешь есть, когда я скажу, что тебе можно есть, Эни! — сказал Тораг. — Следи за своим языком, или я даже не потружусь вернуть твой гребень домой, к твоей семье!

Эни вскочил на ноги почти до того, как его плечи шлепнулись на грязную землю, но он опустил голову и спрятался за Нергу. Тораг фыркнул и крикнул: — Хорошо, мы остановимся лагерем здесь, пока снова не стемнеет.

Он посмотрел на Сиравил. — Узнай, откуда взялось это животное, — настойчиво сказал он. — И узнай, сколько их в его логове. Это может быть важно.

— Садись сюда, Гаррик, — сказала Сиравил, указывая на кочку — растение с толстыми, вялыми листьями, расходящимися из общего центра. — Мы с тобой поговорим, пока воины разбивают лагерь.

Растение немного напоминало скунсовую капусту. Лучшее, что Гаррик мог сказать о нем как о сидении, — это то, что это был не водоем. Однако у него не было причин спорить, поэтому он присел на краешек, лицом к волшебнице Корлов, сидящей на корточках напротив него.

— Если они называют это светом, — сказал Король Карус, наблюдая за происходящим глазами Гаррика, — тогда они, должно быть, видят в темноте лучше, чем настоящие кошки.

Гаррик кивнул. Восточный горизонт был едва светлее остального неба, но даже в полдень в этом месте было сыро и серо. Рассвет означал только то, что стало легче находить путь между водоемами.

Воины начали подрезать молодые деревца для изготовления шестов и очищать большие деревья от листвы. На руках Коэрли было по четыре пальца, которые были короче, чем у человека; первый и последний были противоположны. Они выглядели неуклюжими, но сплетали смешанную растительность в циновки с быстрой, небрежной легкостью.

С минуту, молча, глядя на него, Сиравил открыла свой мешок из гладкой ткани и достала связку палочек, отполированных из желтого дерева, длиной в фут. Они были настолько правильными, что Гаррик сначала подумал, что они сделаны из металла.

— Не двигайся, — сказала она. Она встала и обошла кочку, на ходу укладывая палочки на нужное место. Только один раз она наклонилась, чтобы поправить узор, который они создали на земле, — многоконечную звезду или шестеренку с мелкими зубьями.

Птица слегка переместилась у нее на плече, чтобы сохранить равновесие. Ее глаза, драгоценные камни на украшенной драгоценными камнями форме, оставались прикованными к Гаррику, пока Сиравил совершала свой обход.