Стеклянная магия

– Дилайла, беги! – крикнула Сиони, метнувшись прочь и от подруги, и от Грата.

Обезумевший Осветитель начал догонять ее.

Упершись каблуком в землю, Сиони крутанулась на месте, и в ее лодыжке что-то громко хрустнуло.

Она нырнула в первое попавшееся зеркало.

Глава 14

Сиони предполагала, что выскочит в том же сарае, только поближе к двери, но она ошиблась. Переступив через раму зеркала, она на миг запнулась, но сумела сохранить равновесие и огляделась по сторонам.

Она очутилась в незнакомом сумрачном помещении, насквозь провонявшем трухлявым деревом и пылью.

Это был не сарай, что, впрочем, ничего не значило.

Встав на цыпочки, Сиони взялась за раму и швырнула зеркало на пол – стекло раскололось на несколько кусков. Рябь тотчас исчезла, однако Сиони попрыгала на крупных осколках, раздробив их каблуками.

Сиони поморщилась и отошла назад. На левую ногу она старалась не наступать – в лодыжке пульсировала боль, почти столь же сильная, как и в скуле.

Она совсем запыхалась. Хриплые, как порывы октябрьского ветра, звуки ее дыхания эхом разносились по темному помещению, в котором колыхались длинные тени. Сиони закашлялась, и руки сами собой взлетели к саднившему горлу. При третьем приступе кашля ее чуть не стошнило, но отчаянное стремление отдышаться позволило ей удержать весь завтрак в желудке. Она пару раз сглотнула, не отрывая взгляда от зеркал. У нее не было бумаги, чтобы Сложить «глухую коробку». У нее вообще ничего не было, даже револьвера. Только заметно полегчавшая вязаная сумка.

– Дилайла, – произнесла Сиони.

Она надеялась, подруга скрылась от Грата.

Подавив приступ тошноты, Сиони сделала глубокий вдох и принялась изучать обстановку.

Куда же она перенеслась?

Затхлый воздух холодил кожу, пропитанную потом. Когда глаза Сиони привыкли к полумраку, она разглядела старые бурые стены из тонких досок, ровный потолок и дощатый пол, усыпанный мышиным пометом. Похоже, какой-то склад. Пустой.

Она повернулась. Нет, не пустой.

Когда Сиони увидела Лиру, стремительно колотившееся сердце подскочило прямо к гортани. Скованная льдом Потрошительница прижимала ладонь к поврежденному глазу. Лира застыла в той самой страдальческой позе, в которой Сиони заморозила ее на берегу острова Фаулнесс. Сейчас она походила на фантом – эфирный, призрачный, ирреальный.

Сиони поежилась.

Обойдя вокруг Лиры, она, прихрамывая, направилась к двери. Половицы скрипели при каждом шаге, и на этот звук отзывался топот крошечных когтистых лапок – в стенах, а может, и под ногами. Мыши.

Сиони подергала дверь. Заперта, но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что не снаружи. Кто-то – вероятно, Грат – установил два замка изнутри. Для них, разумеется, требовались ключи. Сиони устало ссутулилась.

Она обернулась к осколкам зеркала, которые с трудом различила на полу, – скудные лучики света кое-как просачивались сквозь щели стен.

Грат знал, куда она направилась. Он не допустит, чтобы она оставалась наедине с Лирой. Скоро он доберется сюда. И убьет ее.

– Боже, помоги мне, – взмолилась она в отчаянии.

Ее снова затрясло.

Сиони повозилась с замками, понажимала на них, попыталась ногтем повернуть шурупы, крепившие их к двери, – увы, те не поддались.

Была бы у нее бумага! Взрывное заклинание наверняка разнесло бы ветхую деревяшку в клочья.

Сиони прикусила губу – ей уже было не так жарко, как несколько минут назад. Она навалилась на дверь, и старая древесина заскрипела. Просунула пальцы в самую широкую щель, вцепилась в доску и принялась тянуть, толкать и дергать на себя, но не смогла ее сломать – не хватило сил.

– Думай, Сиони, – прошептала она.

Бумаги нет. А что у нее есть?

Она взглянула на Лиру и поплелась к ней.

Кожа женщины-статуи была ледяной, но Сиони подспудно ожидала, что Лира оживет и ударит ее. При мысли о том, что она заперта на складе с мстительной Лирой, ее начал бить озноб. Тем не менее Сиони осмотрела пояс Лиры, ее брюки и рубашку, пытаясь отыскать что-нибудь полезное. Обнаружился непрокомпостированный немецкий железнодорожный билет и нечто вроде гвоздя, закрепленного в петле пояса.

Из правой туфли Лиры Сиони вытащила трехдюймовый раскладной нож. Она взяла его, гвоздь и раму от разбитого зеркала и принялась за работу.

Сперва Сиони решила просунуть гвоздь между язычком и косяком двери и постучать по нему рукояткой ножа, но замок оказался тугим, а инструменты выскальзывали из ее скользких от пота пальцев. Она вытерла ладони о юбку и попробовала отжать язычок лезвием. Снова неудача!

Сиони засунула ножик в карман жакета, аккуратно взялась за раму и вздохнула. Ничего, главное, не порезаться о застрявшие в дереве осколки! Поморщившись от боли, Сиони перенесла вес тела на левую ногу. Потом, держа раму под углом, дважды с силой наступила на нее здоровой ногой – и та переломилась по длинной стороне. Сиони крутила ее так и этак и в конце концов добилась своего – теперь у нее в руках была весьма крепкая палка. Раскрасневшись, Сиони просунула орудие в щель между досками и, навалившись на самодельный рычаг, стала ворочать его вверх и вниз.

Раздался сухой треск, и доска раскололась.