Стеклянная река. Волшебные руки труда и науки

Левенгуковские стекла увеличивали в двести пятьдесят раз. Благодаря им скромный торговец мануфактурой заглянул в мир, который до него не был известен ни одному человеку на земле,— это мир невидимых, мельчайших живых существ. Они живут вокруг нас, на нашей одежде, на нашей пище, в нас самих, Антонин Левенгук назвал их «ничтожные зверюшки».

Он видел, как они двигались, ловили добычу, размножались и умирали. Он зарисовал их и вместе с описанием послал в Лондонское ученое королевское общество.

Вскоре слава об открытии Левенгука облетела весь мир. Узнал о нем и русский царь Петр. Петр придавал большое значение развитию наук и всячески поощрял все, что могло этому способствовать.

Он много встречался с различными учеными, а однажды, будучи в Голландии, решил лично посетить Антония Левенгука.

Один из земляков Левенгука рассказывает об этом так:

Петр I из Гааги уехал на яхте и, проезжая через Дельфт (город, где жил Левенгук), с большим вниманием осмотрел арсеналы Голландских Штатов.

Он приказал остановить яхту около порохового склада, который находился на реке Иш, на расстоянии четверти часа ходьбы от города. Череp двух господ из своей свиты он пригласил знаменитого Левенгука с его несравненными увеличительными стеклами на один из сопровождающих его кораблей. Он и сам, проезжая мимо его дома, готов был заехать к нему, но намеренно отказался, чтобы избежать наплыва толпы.

Приглашенный Левенгук имел честь помимо других редких открытий показать государю, к его великому удивлению, поразительный круговорот крови в хвосте угря...

Таким образом прошло два часа в различных наблюдениях. Прощаясь, царь пожал Левенгуку руку и выразил ему особую благодарность за предоставленную возможность увидеть такие необычайно маленькие объекты [1].

[1] С о б о л ь С. Л. История микроскопа и микроскопические исследования в России в XVIII веке. М.— Л., Изд-во Акад. наук СССР, 1949.

Автор этого рассказа не сообщает, какие еще «необычайно маленькие объекты», кроме кровеносных сосудов угря, показывал Левенгук русскому царю, но можно догадаться, что среди них были и «ничтожные зверюшки»,

Некоторые историки утверждают, что Петр I купил у Левенгука микроскоп. Другие отрицают это. Но известно, что изготовление микроскопов в России началось со времен Петра I.

При его дворце существовала мастерская по изготовлению подзорных труб и микроскопов. В ней работал замечательный умелец — Иван Елисеевич Беляев. Он знал все секреты тонкого и сложного искусства шлифования увеличительных стекол. Это умение он передал своему сыну — Ивану Ивановичу. Но и со смертью старшего поколения Беляевых мастерство шлифовальщиков не исчезло. Одновременно с Беляевыми изготовлением микроскопов занимались и многие другие талантливые русские мастера.

Не случайно Михаил Васильевич Ломоносов, много работавший с микроскопом и сделавший благодаря ему интересные открытия, в своей поэме о стекле сказал: «Как много микроскоп нам тайностей открыл!»

СЕКРЕТ ЧАСОВЩИКА

Жил в Швейцарии скромный часовщик, и звали его Пьер-Луи Гинан. Глядя на его тщедушную фигуру и маловыразительные глаза, нельзя было подумать, что он способен сделать что-либо значительное.

А между тем именно этот скромный человек оказался родоначальником оптического стекла, то есть того самого, которое используется для изготовления линз.

Может быть, дорогой читатель, ты думаешь, что линзы можно приготовить из любого куска стекла? Ну, например, из того, что вставлено в наши окна. Нет, обычное стекло недостаточно чисто для такого ответственного дела! Приглядись к нему. Вот маленькая темная точка. Ее никак не смоешь, не сцарапаешь. Она внутри стекла. А вот пузырек, полоска, царапинка... Еще пузырек.

А для изготовления линз необходимо стекло такое чистое и прозрачное, что трудно даже подобрать что-либо в природе для сравнения.

Если сказать о воде светлого родника — и то будет, неточно.

Только кристаллы горного хрусталя имеют ту чистейшую прозрачность, какой добиваются при изготовлении оптического стекла.

Ведь линзы, вставленные в телескоп или микроскоп, помогают человеку заглянуть в мир, не видимый простым глазом.