Читаем Стеклянная река. Волшебные руки труда и науки полностью

В древнем Китае считали, что в земле живет дракон. Это он, ползая меж пластами земли, сотрясает ее.

Древние жители Камчатки обвиняли в землетрясениях собак бога Толуола. Целые дни они катают Толуола на санях. Иногда собаки стряхивают с себя снег. От этого дрожат горы и вся земля.

А московский летописец шестнадцатого века записал: «Родися у государя, у великого князя Василия Ивановича, на Москве сын, богом дарованный. В час его рождения внезапно быть гром страшен зело и по всей державе яко от основания земля поколебатися…»

Видимо, в то время люди полагали, что о рождении и смерти князей беспокоятся даже земные недра…

Как современная наука объясняет причину землетрясений, вы при желании узнаете из других книг. Здесь же я расскажу лишь о приборе, с помощью которого еще две тысячи лет назад люди узнавали, что где-то далеко от них произошло землетрясение. Прибор определял, в какой стороне случилось бедствие.

Этот прибор придумал не только умный, но и добрый человек. Ему очень хотелось: помочь пострадавшим людям. Но для этого надо было, знать, где они находятся — эти люди.

Человек рассуждал так. Видали вы, как на воде, в которую бросили камень, образуются волны? Так и по земле от места, где началось землетрясение, бегут каменные волны. Их не видно, но они существуют и расходятся все шире и шире. Рано или поздно, но они дойдут до самых отдаленных краев.

Надо поставить на пути каменных волн чувствительный прибор — решил человек. Сколько времени ушло на изобретение этого прибора, мы не знаем. Ho известно, что он был похож на медный колокол. На наружной его стороне сидели восемь лягушек с разинутыми ртами. Против каждой лягушки — драконья голова, в пасти которой лежал небольшой металлический шарик.

Прибор этот работал безошибочно. Его создатель много раз наблюдал, как шарики из пасти дракона падали в лягушачьи рты. Он отмечал, в каком направлении падает шарик: с севера, с юга, с востока или запада.

Так судил он о том, откуда пришло землетрясение.

Не известно, удавалось ли этому доброму изобретателю оказать быструю помощь пострадавшим. Ведь прибор не указывал точного места землетрясения.

Но об этом изобретении стоит вспомнить! Ведь оно сделано две тысячи лет назад!

Медный колокол с лягушками — предок современных тончайших приборов. Их называют сейсмографами.

Сейсмографы сообщают самые точные сведения. Они рассказывают, например, что землетрясение произошло в Японии, неподалеку от города Токио, или, скажем, в Ашхабаде. Указывают, какой силы землетрясение, на какой глубине.

Эти приборы установлены на особых сейсмических станциях и не знают ни минуты покоя. Двадцать четыре часа в сутки работает основная часть сейсмографа — маятник.

Он настолько чувствителен, что ощущает самые как будто неуловимые колебания. Войдет в помещение кошка— маятник качнется, отметит ее вкрадчивые шаги. Кто-нибудь громко вздохнет — маятник и это почувствует.

Чтобы оградить сейсмограф от всех посторонних влияний, его накрывают металлическим колпаком и помещают в погреб.

Он изолирован от всего мира. Никакие звуки не проникают сюда. Наверху меняются времена года. Дуют ветры. Бегут ручьи. Палит солнце. Сверкает молния. А в хранилище сейсмографа всегда безмолвие, всегда одна и та же температура, один и тот же ровный свет.

Мы спокойно спим, гуляем или заняты повседневными делами. О происшедшем где-то землетрясении узнаем на следующий день из газет.

Лишь ученые, работающие на сейсмических станциях, слышат тревожный голос земли в те же: минуты, когда произошла катастрофа. Вернее сказать, не слышат, а видят сигналы тех каменных волн, которые катятся по всей земле от места, где происходит землетрясение.

Но как же можно видеть или слышать сигналы, если землетрясение где-то за тысячи километров?

Над погребом, где хранится сейсмограф, имеется специальная темная камера. Провода соединяют маятник сейсмографа, который находится внизу, с зеркальцем, находящимся в темной комнате. Беспрерывно двигающимся маятник заставляет двигаться и соединенное с ним зеркальце. Под зеркальцем расположен вращающийся барабан. На нем — светочувствительная пленка.

Вращается барабан, движется зеркальце, а световой зайчик от него скачет по пленке и беспрерывно вычерчивает тонкие линии. Пока земля спокойна и не бегут по ней каменные волны, на фотопленке вычерчиваются спокойные, слегка изогнутые линии.

Но вот где-то далеко вздрогнула земля. Произошел обвал в горах, разверзлась почва под городом, и все стрелки всех сейсмографов мира отметят это. Резкая крутая линия вырастет на пленке.

…В темную комнату несколько раз в день приходит наблюдатель. Он проверяет работу приборов. Снимает светочувствительную пленку и проявляет ее в фотолаборатории.

Сейсмограмма (так называется изображение, которое он получает) расскажет наблюдателю, где произошло землетрясение, какой силы, когда началось, когда кончилось…

Маленькие корабли дальнего плавания

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 лет современного искусства Петербурга. 1910 – 2010-е
100 лет современного искусства Петербурга. 1910 – 2010-е

Есть ли смысл в понятии «современное искусство Петербурга»? Ведь и само современное искусство с каждым десятилетием сдается в музей, и место его действия не бывает неизменным. Между тем петербургский текст растет не одно столетие, а следовательно, город является месторождением мысли в событиях искусства. Ось книги Екатерины Андреевой прочерчена через те события искусства, которые взаимосвязаны задачей разведки и транспортировки в будущее образов, страхующих жизнь от энтропии. Она проходит через пласты авангарда 1910‐х, нонконформизма 1940–1980‐х, искусства новой реальности 1990–2010‐х, пересекая личные истории Михаила Матюшина, Александра Арефьева, Евгения Михнова, Константина Симуна, Тимура Новикова, других художников-мыслителей, которые преображают жизнь в непрестанном «оформлении себя», в пересоздании космоса. Сюжет этой книги, составленной из статей 1990–2010‐х годов, – это взаимодействие петербургских топоса и логоса в турбулентной истории Новейшего времени. Екатерина Андреева – кандидат искусствоведения, доктор философских наук, историк искусства и куратор, ведущий научный сотрудник Отдела новейших течений Государственного Русского музея.

Екатерина Алексеевна Андреева

Искусствоведение
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Сериал как искусство. Лекции-путеводитель
Сериал как искусство. Лекции-путеводитель

Просмотр сериалов – на первый взгляд несерьезное времяпрепровождение, ставшее, по сути, частью жизни современного человека.«Высокое» и «низкое» в искусстве всегда соседствуют друг с другом. Так и современный сериал – ему предшествует великое авторское кино, несущее в себе традиции классической живописи, литературы, театра и музыки. «Твин Пикс» и «Игра престолов», «Во все тяжкие» и «Карточный домик», «Клан Сопрано» и «Лиллехаммер» – по мнению профессора Евгения Жаринова, эти и многие другие работы действительно стоят того, что потратить на них свой досуг. Об истоках современного сериала и многом другом читайте в книге, написанной легендарным преподавателем на основе собственного курса лекций!Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им. М.А. Литовчина, ведущий передачи «Лабиринты» на радиостанции «Орфей», лауреат двух премий «Золотой микрофон».

Евгений Викторович Жаринов

Искусствоведение / Культурология / Прочая научная литература / Образование и наука
Певцы и вожди
Певцы и вожди

Владимир Фрумкин – известный музыковед, журналист, ныне проживающий в Вашингтоне, США, еще в советскую эпоху стал исследователем феномена авторской песни и «гитарной поэзии».В первой части своей книги «Певцы и вожди» В. Фрумкин размышляет о взаимоотношении искусства и власти в тоталитарных государствах, о влиянии «официальных» песен на массы.Вторая часть посвящается неподцензурной, свободной песне. Здесь воспоминания о классиках и родоначальниках жанра Александре Галиче и Булате Окуджаве перемежаются с беседами с замечательными российскими бардами: Александром Городницким, Юлием Кимом, Татьяной и Сергеем Никитиными, режиссером Марком Розовским.Книга иллюстрирована редкими фотографиями и документами, а открывает ее предисловие А. Городницкого.В книге использованы фотографии, документы и репродукции работ из архивов автора, И. Каримова, Т. и С. Никитиных, В. Прайса.Помещены фотоработы В. Прайса, И. Каримова, Ю. Лукина, В. Россинского, А. Бойцова, Е. Глазычева, Э. Абрамова, Г. Шакина, А. Стернина, А. Смирнова, Л. Руховца, а также фотографов, чьи фамилии владельцам архива и издательству неизвестны.

Владимир Аронович Фрумкин

Искусствоведение