Стеклянное море

— Я решил исключить случайности, императрица. Начальник охраны дворца — мой внук. Он заменил шприцы.

— Что мне ввели?

— Физиологический раствор.

— Где раствор А-семь?

Поколебавшись долю секунды, Эрнадо достал из-под плаща пластиковый пакет с точно таким же шприцем, что лежал на столике. Терри разорвала пакет, повертела шприц… И прежде чем мы успели понять, в чем дело, всадила его себе в руку — прямо сквозь белое ритуальное платье.

— Терри! — я вырвал у нее шприц. Но было уже поздно — она успела нажать поршень.

— Я устала от лжи, — тихо произнесла Терри. — Пусть честь будет со мной.

Схватив Эрнадо за плечи, я закричал:

— Есть противоядие? Антидот?

Эрнадо отчаянно мотал головой.

— Нет, император… Теперь всё по-настоящему.

Я оттолкнул его, обнял Терри. Она смотрела на меня, закусив губы, со странной смесью испуга и гордости на лице.

— Что-нибудь чувствуешь? Терри!

— Больно…

Мне показалось, что мир вокруг качнулся. Или что покачнулась Терри. Я подхватил ее, беспомощно спросил:

— Где болит?

— Рука… Никогда не делала себе уколов.

Я плакал и смеялся одновременно. Покачивая Терри, баюкая ее, как ребенка, целуя в глаза и губы, переспросил:

— Больше ничего? Только рука? Дышать не трудно?

Терри покачала головой и прильнула ко мне. Я держал ее на весу еще долго, пока Ланс не прошептал:

— Всё уже в порядке… Время прошло, император. Всё честно.

Потом мы стояли, прижимаясь друг к другу. Всё… Испытание кончилось. Оба испытания — и фальшивое, и подлинное.

— Я прикажу наказать твоего внука, Эрнадо, — сказала Терри. — Он хороший актер… пусть им и будет. В театре. До самой смерти.

— Как будет угодно, императрица.

Мы повернулись. У входа в тронный зал стоял начальник охраны дворца. Он поклонился Терри и сказал, не глядя на Эрнадо:

— Есть долг крови — я исполнил его. Есть долг чести — я выполнил и его. Народ Тара видел всё, что здесь происходило. Он видит нас и сейчас. Он гордится вами, императрица. Мы умрем за честь рода Тар — как были готовы умереть вы, императрица.

На Эрнадо жалко было смотреть. Он переводил взгляд со своего внука на Терри, потом начал озираться, словно искал работающие телекамеры.

— Спасибо, — Терри подошла к начальнику охраны. — Я вижу, что род Эрнадо сохранил свою честь… которой не всем из этого рода хватает. Оставляю тебя начальником охраны…

— Я готов умереть, — мрачно сказал Эрнадо.

— Ты умрешь, — спокойно подтвердила Терри.

Эрнадо повернулся ко мне, попросил:

— Дайте мне меч, император.

Я молча смотрел на него. И спросил:

— Я обладаю правом помилования, Терри?

— Да, — секунду помедлив, кивнула она.

— Ты помилован, Эрнадо. Наказание я определю сам.

— Сергей! — воскликнула Терри. Для нее Эрнадо был лишь одним из моих помощников. Для меня — учителем и другом.

— Нельзя начинать со смерти, — жестко ответил я. — Нельзя наказывать за преданность — пусть даже слепую и лишнюю. Он помилован.

* * *

— Может быть, отложим дела? — спросила Терри. — Я и так разгребала их весь вечер…

— А я ничем не мог помочь, — докончил я. — Должен император хоть чуть-чуть вникнуть в обстановку?

— Обязан, — вздохнула Терри. Мы валялись на кровати в императорской спальне дворца, в бирюзово-алых костюмах. Меч я бросил на пол, пистолет засунул под подушку. Церемониальная коронационная одежда казалась чужой и неудобной. Неудивительно — в ней вступали на престол несколько поколений тарийских императоров. И то хорошо, что не придется носить ее постоянно.

— Дайте галактическую карту, — приказала Терри. Над кроватью в полутьме вспыхнуло облачко разноцветных искр.

— Красиво, — не удержался я.

— Да. — Терри вздохнула. — Выделить Тар и союзные планеты, увеличить масштаб.

Разноцветных искр стало меньше. В центре облачка теперь пылала зеленая точка — Тар. Вокруг нее — с десяток желтых — союзные планеты. Несколько точек светились красным — это были миры, не входящие в зону влияния Тара.

— Показать Землю и границу влияния фангов, — приказал я. — В том же масштабе.

Хорошо, что у спальни императора такие внушительные размеры. В дальнем углу комнаты загорелась ослепительная зеленая точка — Земля. А в метре от союзных планет Тара возникла тускло мерцающая, слегка наклонная голубая плоскость, уходящая в стены, пол и потолок спальни.

— Два килопарсека, — уверенно сказала Терри. — Рядом.

— Выделить известные планеты и базы фангов, — велел я.

За голубой плоскостью вспыхнула россыпь темно-багровых огоньков. Один из них пульсировал. Фанг — главная планета и родина наших врагов.

— Много, — подытожила Терри. — Не меньше, чем хроноколоний. Если начнется война, силы будут примерно равны.

Я молчал, разглядывая горящие в полумраке спальни созвездия. Можно приказать высветить остальные хроноколонии… впрочем, это неважно. Тар действительно на острие иглы, на границе между Землей и фангами. И от роли отравленной стрелы, нацеленной во врага, нас никто и ничто не избавит.

— Знаешь, чего не объяснил нам Маккорд?

— И чего же?