Стеклянное проклятие

– Пожалуйста, называйте меня Элизой. Я не привыкла, чтобы ко мне обращались столь официально. В таких случаях я начинаю себя чувствовать невероятно старой.

– Прелестно! Тогда и вы называйте меня Гертрудой.

– Согласна! – Обе женщины рассмеялись.

Появление хозяйки подействовало на собравшихся, как свежий ветерок.

Затем госпожа Беллхайм перевела взгляд на Оскара.

– Добро пожаловать в наш дом, молодой человек. Кажется, вы – герр Вегенер?

Оскар, не зная, как следует вести себя в таких случаях, тут же, следуя примеру отца, схватил руку женщины и поцеловал.

– Как галантно! – смеясь, заметила фрау Беллхайм. – У вас очаровательный сын, герр Гумбольдт. Мои поздравления, – она незаметно подмигнула исследователю. – А теперь, когда все уже собрались, нет никаких причин страдать от жажды. Бертольд, у гостей есть что выпить? Прекрасно! Я призываю вас поднять бокалы за здоровье моего мужа, который вернулся после долгого и изнурительного путешествия!

При этом она указала на высокого, худого и очень серьезного мужчину, сидевшего в кресле у самого камина. Вокруг него собралось несколько коллег, пытавшихся завязать с ним беседу. Но мысли мужчины, казалось, витали далеко отсюда. Его взгляд то и дело перемещался с предмета на предмет, словно он что-то сосредоточенно искал. Казалось, что он все время зябнет, несмотря на жар, исходивший от камина. Рихард Беллхайм был бледен и едва сдерживал дрожь.

Оскар взял у дворецкого два бокала и подошел к Шарлотте.

– Я принес тебе фруктовый сок. Хочешь?

Кузина обворожительно улыбнулась.

– Как галантно! – проговорила она, в точности копируя интонацию фрау Беллхайм, и взяла бокал. – Ты просто душка.

– Не говори глупостей, – Оскар почувствовал, что краснеет. – Ты знаешь, что это вовсе не так.

– Ты слишком ранимый, – улыбнулась кузина. – Я сказала это без всякой иронии. Мне кажется, ты держишься просто великолепно.

Оскар глотнул соку и принялся осматривать комнату и тех, кто в ней находился. На Беллхайме его взгляд задержался. Что-то невыразимо странное было в этом человеке. Но что это, он не успел понять, потому что к нему подошла Шарлотта и шепнула:

– Удивительно, правда? Ты только посмотри, как все о нем заботятся. А он ведет себя так, будто никого из присутствующих даже не знает.

– Но ведь Гумбольдт говорил, что сюда приглашены только самые близкие друзья семьи?

– Да, и это еще более странно. Тебе стоило бы самому увидеть, как он держался с Гумбольдтом – словно с незнакомцем.

– Может, это переутомление? Помнится, я чувствовал что-то в этом роде после нашего последнего путешествия.

Шарлотта покачала головой.

– Не думаю. Он вернулся уже довольно давно. Скорее всего, это проблемы с психикой.

– Что ты имеешь в виду?

Девушка пожала плечами:

– Не имею ни малейшего понятия. Но что-то явно не так, и на месте фрау Беллхайм я бы тоже встревожилась. Кстати, ты не знаешь, по какой причине у людей может меняться цвет глаз? Я имею в виду взрослых, потому что у всех новорожденных глаза поначалу молочно-голубые.

Оскар нахмурился.

– Странный вопрос! Почему ты решила, что я в этом разбираюсь?

Шарлотта пригубила сок и покачала головой:

– Ты видел много всякой всячины. Может, кто-нибудь рассказывал о подобных вещах.

– Никогда не слышал ничего подобного. Как-то даже жутковато…

Шарлотта кивнула. Она хотела еще что-то добавить, но тут в дверях возникла домоправительница с колокольчиком в руках. В салоне раздался мелодичный звон, заглушивший все голоса.

– Почтенные дамы и господа! Приглашаю вас в столовую. Ужин подан!

9

Стол был сервирован празднично. Дорогой фарфор, серебряные приборы и хрустальные бокалы переливались в свете бессчетных свечей. Рядом с каждым местом лежало меню с указанием имени гостя.

Оскар с ужасом обнаружил, что ему придется сидеть между двумя совершенно незнакомыми людьми. Остальным было не лучше – всех их рассадили далеко друг от друга, смешав с незнакомыми гостями.

Он собрался было запротестовать, но госпожа Беллхайм уже подняла бокал.

– Дорогие друзья, многоуважаемые гости! Я рада приветствовать вас на этом новогоднем вечере. Благодарю вас, что вы приняли мое приглашение и согласились встретить Новый год вместе со мной и моим супругом. Пожалуйста, не удивляйтесь, что я вас разделила – в этом нет никакого особого умысла. Просто мне хотелось, чтобы все мы поскорее стали хорошими друзьями. Добро пожаловать в наш дом!

Все подняли бокалы.

Рихард Беллхайм сидел во главе стола, рядом с женой. Складывалось впечатление, что он вообще не понимает, где и по какому поводу находится. Когда жена шепнула что-то ему на ухо, он неловко поднялся и медленно обвел взглядом присутствующих.