Стеклянный дом, или Ключи от смерти

Для начала следовало сделать способ как можно менее опасным. В подвале, в углу под верстаком, я еще раньше заприметил здоровенный железный ящик — как выяснилось теперь, вместилище разного ржавого слесарного инвентаря и промасленной ветоши. Это, конечно, было не Бог весть какой амортизирующей подушкой, но лучшей я не видел. Однако, когда выдвинул ящик на середину помещения, под ним в полу оказалась ржавая стальная крышка. Не без труда отвалив ее в сторону, я обнаружил короткую сварную лесенку, уходящую метра на полтора вглубь. Из дыры пахнуло гнилой сыростью и прелью, а в свете фонарика стало ясно, что это что-то вроде канализационного люка, где коммуникации особняка подключаются к городским. Вечно мокрые бетонные плиты перекрытия снизу обросли комьями плесени, но на их прочности это не сказалось, и можно было надеяться, что домишко тряхнет, как надо, а окружающие здания при этом сильно не пострадают. Я аккуратно спустил вниз взрывчатку, для чего мне пришлось сходить туда-обратно не менее четырех раз, после чего сверху уложил ружья, пистолеты, автоматы и прочие аксессуары, закрыл люк, а сам ящик, еще больше завалив его для верности всяким металлическим и матерчатым хламом, как можно глубже задвинул под верстак.

Перед этим мне, правда, пришлось немного помучиться с детонаторами, вернее, с их электронной начинкой. Но в конце концов я разобрался, как ставить их на боевой взвод. Закончив наконец со всем этим возиться, я выглянул на улицу. Шел тот последний предрассветный час, когда темень сгущается до предела. Луна ушла за тучи, и даже уличный фонарь-доходяга светил в четверть накала. На моей ладони лежал маленький шершавый на ощупь параллелепипед, получивший смертоносную силу. Однако прежде чем пустить его в ход, я рассудил, что та сладкая парочка, что по моей милости дрыхнет сейчас в караулке, хоть и относится к бандитскому племени, но лично мне ничего плохого не сделала, и казнить их без суда и следствия у меня нет ни прав, ни желания.

Аккуратно положив брелок на верстак, чтоб, не дай Бог, не нажать случайно на кнопочку, я занялся последними приготовлениями. Первым делом нужно было собрать и упаковать сумку, отнести ее в машину. После чего я вернулся в дом, одного за другим выволок этих спящих красавцев наружу и оттащил на улицу, в подворотню с мусорными баками. Теперь все было готово. Но, наверное, этих-то нескольких минут, безвозмездно отданных на гуманистические цели, мне и не хватило, чтобы осуществить задуманное.

Я уже направлялся через лужайку к дому за брелоком, когда в конце переулка из-за поворота вывернулись две слепящих фары. Плотоядно рыча, они надвигались прямо на меня, в их свете я весь был, как на ладони. Машина остановилась буквально в трех метрах с той стороны решетки, и по ее очертаниям стало ясно, что это милицейский «уазик» с мигалкой на крыше. Как раз то, чего мне сейчас не хватало.

Мотор заглох, глухо клацнула дверца, на асфальт тяжело спрыгнули с подножки сапоги. И из снопа слепящего света, как из синайского горящего куста, раздался глас грозный к непререкаемый:

— Руки за голову! Медленно идешь к калитке! И не вздумай рыпнуться — ты у меня на мушке!

Рыпаться у меня и в мыслях не было. Я все делал, как сказали, ибо нравы нынешних патрульных мне были слишком хорошо известны: на ночных пустынных улицах они ведут себя, как в карауле у склада боеприпасов — чуть что, палят на поражение. Всячески демонстрируя мягкость и округлость движений, я вышел к машине и предусмотрительно остановился в нескольких шагах. Фары лупили теперь в другом от меня направлении, но в их отсвете можно было рассмотреть коренастую фигуру с короткоствольным автоматом в руках, а также то, что дуло направлено прямо мне в грудь.

— Ближе! — рявкнуло из темноты.

Я покорно стал приближаться, но столь же послушно притормозил, услышав грозное:

— Стой!

Вероятно, отсутствие агрессивности с моей стороны успокоило человека с автоматом, потому что к неизбежному в таких случаях допросу он приступил уже гораздо более спокойным голосом:

— Кто такой? Документы есть?

— Нету, — обреченно выдохнул я. Формально говоря, документов у меня действительно с собой не было: они остались в машине.

— Оружие?

— Какое оружие, братцы? — заныл я. — Зашел в садик по нужде, только присел, а тут вы...

— Знаем мы вашу нужду, возле домов по ночам шастать, — прорычал он и приказал, не оборачиваясь: — Пшенкин, обыщи его!

Чавкнула дверца с другой стороны, но на асфальт не спрыгнула, а скорее сползла нескладная долговязая фигура милиционера-водителя. Мои ослепшие поначалу глаза понемногу привыкли к темноте, и я смог разглядеть, что на плечах у коренастого поблескивают две звездочки прапорщика, в то время как его длинный напарник всего лишь младший сержант. Расстановка сил стала ясна окончательно, и энтузиазма у меня она не вызывала.