Стеклянный корабль

– Не зарывали бы, – отвечал Жюстип, – что любая мысль транслируется прямиком в мозги – через посредство этих праведных мужей! Бросьте думать о чем сейчас думаете, иначе вызовете ненужную драку, пойте лучше про себя какую-нибудь песенку – ваш мэр в этих случаях "Августина" поет, вы запойте псалом!

Эстеффан со страхом на него покосился. Ни о чем невозможно подумать, что за существование!.. Несмотря на все заслуги Жюстипа, особой благодарности аптекарь не испытывал. Может, он начал бы ее испытывать, окажись этот Жюстип где-нибудь подальше! Ну нет, сейчас он позарез необходим. Вот уж после…

Тут он поймал на себе злобный взгляд тайного агента.

Жюстип первым опустил глаза.

– Еще раз советую, – глухо проговорил он, – запойте там "На реках Вавилонских", что ли…

– Вот они, связывальщики, узнал? – шепотом сказала Марианна, наблюдая процессию сквозь живую изгородь.

– Тише!..

Сотрудник, запряженный в носилки, замедлил шаг и повернул сонное лицо в ту сторону, где прятались ребята. Неподвижные глаза уставились прямо на них.

– Внесут ли, наконец, меня под крышу? – капризно простонал г-н Эстеффан, со смирением отказываясь от своих прежних планов и косясь на Жюстипа: сумеет ли он оценить?..

"Жрать захотел", – угрюмо подумал Жюстип.

***

Едва пророк и сопровождающие его лица скрылись за дверьми избранного ими обиталища – эдакой Альгамбры! – как Марианна и Рей крадучись вывели из-за изгороди велосипеды и помчали к себе. Марианна на ходу изобретала месть явившимся недругам и ничего стоящего покуда не могла придумать, Рей помалкивал. До дому добрались без помех, подкатили к двери по гравийной дорожке, но только Рей взялся за ручку, Марианна шепотом закричала:

– Стой!.. Она лежала вот здесь… – девчонка указывала на гравий.

Корочка от съеденного ею апельсина таинственным образом исчезла с дорожки. Кто-то успел побывать тут! И теперь, может быть, прячется в доме, где они оставили одного больного пса!

Кьерка так или иначе следовало выручать. Марианна вынула из сумочки пистолет, Рей осторожно отворил дверь – и пес выскочил навстречу, высоко подпрыгивая на всех четырех аккуратнейшим и искуснейшим образом перебинтованных лапах.

А на паркете бального зала не обнаружилось ни единого розового лепестка… И куда-то исчез Звереныш!

– Рей, – сказала Марианна, – я все поняла: в этом доме живут невидимки! Мы должны быть очень вежливы и очень осторожны. Они, кажется, добрые, но как бы их нечаянно не обидеть или не задеть! Если мы куда-нибудь хотим войти, надо стучаться и спрашиваться! Пора заняться ужином, только я сначала искупаюсь, если ты не против: было так жарко! – С этими словами она постучалась в дверь, ведущую к бассейну, громко спросила:

– Можно войти?

Рей не стал опровергать ее: гипотеза была как гипотеза, не хуже всякой другой, невидимки так невидимки…

Он изучал кухонные приспособления, когда из бассейна донесся отчаянный вопль. Рей и Кьерк вместе кинулись на помощь. Марианна, прикрывшись халатиком, взвизгнула:

– Уйди!.. Нет, постой! – она ловко влезла в халат. – Рей, меня обокрали! – Марианна указала на шкаф. Рей заглянул туда. Сумка лежала на месте. Он развел руками.

– Ослеп? Ни платья, ни белья! Подсунули какой-то халат и вот это! – Она, встряхнув, расправила какой-то белый балахон, горячий, как из-под утюга. Видимо, в него полагалось влезть через прорезь и затем натянуть на себя, как чулок, от пят до макушки. Капюшон был прозрачен, однако, как все это странное одеяние, и он был усеян мелкими оранжевыми точечками…

– Не понимаю, почему бы тебе этого не надеть, – сказал Рей.

– Еще бы ты понимал! У меня было белье от Диора! Но Рей не знал, кто такой Диор. Он вышел. Марианна с воркотней закончила одевание и прибежала на кухню – повертеться. От капюшона на лице видны были только оранжевые точечки, сам же он слился с кожей, невидимый и неощутимый, отверстия для глаз, рта, ушей и ноздрей пришлись в самый раз, как по мерке.

– Может быть, я тоже сделаюсь невидимкой! – похвасталась Марианна. – Я не прочь, только не насовсем! Точки, конечно, для красоты: такая мода!

Они сходили на огород, содержавшийся в идеальном порядке, вовремя политый, прополотый, ухоженный, надергали морковки, набрали других овощей, Марианна перемыла их в раковине на кухне, добавила фруктов, принесла на блюде в столовую. Часть добытого пошла Кьерку на ужин, который Рей мигом сварил в печи и сунул остывать в холодильную камеру.

– Что делать, если Кьерк откажется есть? – рассуждала она озабоченно, грызя морковку. – Даже без масла! Он этого понюхать не захочет! – девчонка вздохнула. – Бедняжечка! Я сама бы съела сейчас бифштекс.., двойную порцию! Глазунью, окорок и кофе.., нет, кофе на ночь не буду. Невидимки и чаю не пьют, я нашла только соль… Мы не можем отпустить его на охоту, – вернулась она к первоначальной теме, – с больными лапами, в бинтах! Его самою еще кто-нибудь съест!.. Ой!.. Ого!..

Из круглого отверстия в центре стола появилась тарелочка с ломтиком окорока, за ней другая, с бифштексом – двойная порция!..

– Спасибо, невидимочки! – в восторге завопила Марианна.

***