Стеклянный лес

Я встряхнула газету, чтобы отыскать третью страницу, но нависший надо мной Пол, выхватил ее из моих рук.

– Достаточно, – грубо бросил он и, сунув газету в задний карман брюк, смерил меня гневным взглядом. – Тебе незачем читать остальное.

Я с ужасом подняла на Пола глаза и дрожащим голосом произнесла:

– Я не сказала и половины из того, что здесь написано. Она… корреспондент… вложила свои слова в мои уста.

– Ну конечно! – Пол ударил кулаком по столешнице, и на его виске вздулась вена.

Еще никогда я не видела его в таком гневе и инстинктивно отшатнулась.

Заметив это, муж сделал глубокий вдох и, ласково обняв меня за плечи, хрипло произнес:

– Прости. Мне не стоило выходить из себя. Но прошу тебя, Энджел, пожалуйста… пообещай, что больше не будешь разговаривать с ней или с каким-нибудь другим репортером. – Он приподнял мое лицо за подбородок и заглянул в глаза. – Пообещай.

– Обещаю, – ответила я, испытывая облегчение, что вспышка гнева миновала.

– Хорошая девочка. – Он посмотрел на стоявшую на плите сковороду и заметил: – Пахнет чудесно. Хочу немного подышать свежим воздухом. Позови меня, когда завтрак будет готов, хорошо?

Пол развернулся, чтобы уйти, но я схватила его за руку и взмолилась:

– Сначала поцелуй меня. И скажи, что любишь.

Закрыв глаза, я ждала, и вскоре теплые губы Пола коснулись моих.

– Смотри, чтобы не подгорело, Энджел. – При этих словах он развернулся, отодвинул в сторону стеклянную дверь и вышел на улицу.

Я видела, как Пол развернул газету и принялся читать.

Мне отчаянно захотелось позвонить Дорис, Кэрол Энн или одной из подруг, захотелось услышать знакомый голос, рассказать о событиях в Нью-Йорке и выслушать точку зрения стороннего человека. Я смотрела на висевший на стене кухни телефон, и у меня чесались руки снять трубку и набрать знакомый номер.

Нет. Я хотела не просто поговорить с сестрами или подругами по телефону. Я хотела вернуться домой.

Впрочем, винить в произошедшем, кроме себя, мне было некого. Пол оказался прав: ему стоило отправиться сюда одному. Он смог бы позаботиться обо всем сам, поскольку не нуждался ни в моей помощи, ни в моем присутствии на похоронах Генри.

Я намеревалась проявить заботу по отношению к Руби: выслушать или подставить плечо, когда она будет плакать, пытаясь понять, почему мама ее оставила, – но та не испытывала никакого желания беседовать со мной. Меня и Пи Джея она воспринимала в лучшем случае как приложение к Полу или как внезапно возникшее на дороге препятствие.

Да, надо было послушать Пола и остаться с малышом в округе Дор, пребывая в блаженном неведении о том, что происходит в Стоункилле. Я могла бы оплакивать Генри издалека. Могла бы отправиться в церковь Святой Марии в воскресенье утром, чтобы помолиться о его душе. Могла бы по телефону интересоваться у Пола, нет ли каких-нибудь новостей от Сильи.

Я могла бы остаться дома и вести привычный образ жизни в окружении семьи, но нет: приняла решение отправиться в Стоункилл и стать частью этого действа. Так что винить и в самом деле было некого.

Телефон, на который я смотрела с таким вожделением, неожиданно зазвонил, прервав мои размышления. Я поспешно схватила трубку:

– Резиденция семьи Гласс.

Ответа не последовало.

– Алло? Кто вы?

Через мгновение в трубке раздался незнакомый женский голос:

– Миссис Гласс?

– Извините, миссис Гласс сейчас здесь нет. Она…

Я осеклась, не зная, что сказать. К тому же мне было неизвестно, знает ли звонившая женщина об исчезновении Сильи.

– Это миссис Пол Гласс? – спросила незнакомка.

– О… – выдохнула я. – Да, это я. Энджи Гласс. Жена Пола Гласса.

Последовала очередная пауза, а потом женщина сказала:

– Это миссис Хоук, директор школы. Я звоню, чтобы узнать, как Руби.

– Как это любезно с вашей стороны. – Я выглянула на улицу. Пол, закончив читать газету, теперь курил, развернувшись ко мне спиной. – Руби… она старается, миссис Хоук. Она не придет сегодня в школу. Ведь сегодня похороны ее отца.

– Да, мне уже сообщили. На похороны придет один из учителей в качестве представителя от школы.

– Вы очень внимательны.

– Что ж, – отрывисто произнесла миссис Хоук, – мы в школе сочувствуем вашей утрате, миссис Гласс. Примите наши соболезнования. – Она снова замолчала. – И, пожалуйста, передайте соболезнования… Полу.

Я не могла сказать с уверенностью, но мне показалось, что в голосе директора школы послышалась злость при упоминании имени моего мужа.

Я снова выглянула на улицу. Пол опустился на стул и сгорбился. Я наблюдала за ним с печалью в сердце. Бедный.

– Непременно передам, – ответила я. – Спасибо, что позвонили, миссис Хоук.

Глава 20 Руби

Руби стояла перед окном своей комнаты и наблюдала за дядей Полом, стоявшим во дворе. Он читал газету, курил и выглядел при этом взволнованным, как человек, ожидающий поезда, который опаздывает на пятнадцать минут.

Докурив, он сложил газету, убрал в карман брюк и посмотрел на лес, а потом присел на один из металлических стульев и, опустив голову, обхватил ее руками.