Стеклянный мост

— Когда увидел машину?

— Когда увидел меня. — Кесселс выпрямился, нервно раздавил в пепельнице окурок. — Где-то произошла утечка информации. Из машины выскочили двое из СД. Остальное вам, по-моему, известно.

— Но как же так получилось? Разве они не знали, сколько там живет человек?

— В том-то и загвоздка. Очевидно, нет. В коридоре стояли трое, они схватили их и больше не искали. Может, просто были довольны такой добычей, кто их знает. Борхстейн, по-видимому, ждал, что я стану спрашивать, где его жена. Я видел по его глазам. Вот что было самое ужасное. Он, должно быть, предполагал, что это ловушка. Он посмотрел мне прямо в глаза и произнес: "Мы готовы". Все дальнейшее произошло молниеносно. Их немцы бросили в машину сзади, меня посадили между собой. Нам нельзя было разговаривать. В участке нас разделили. Я их больше не видел. Вот как все было.

— А вы никогда не думали…

— Меня беспрерывно допрашивали. Хотели знать, какая организация стоит за этой помощью беженцам. Они заранее были уверены, что такая организация есть. Им в голову не приходило, что тут действует группка из трех молодых парней. Вы, вероятно, думаете, что я раскололся, но это не так. Моих двух товарищей не арестовали. Потом были концлагеря; меня освободили, когда я уже был переведен в третий, в Ораниенбург. — Его тяжелая голова опять свесилась к столу.

— Я никак не могу понять, почему вы так ни разу и не навестили мефрау Борхстейн? Вы не знали, что она осталась в живых?

— Знал, но не мог собраться с духом и пойти к ней. Первые годы после войны просто не хватало смелости, а потом я все время откладывал. Что я мог ей сказать?

— То же, что мне. Ведь вы говорили откровенно?

— По-вашему, я должен был сказать: извините, мне очень жаль, но я не мог ничего поделать, я был дилетантом, я схалтурил, но меня не в чем подозревать? Нет, не мог я пойти к ней тогда. А со временем тем более. Я хотел забыть об этом деле. Это вы, надеюсь, понимаете?

— И вам удалось?

— Если бы… Я переехал в другой город, поступил на службу в провинциальное управление, завел семью, детей, внуков. Забыть? Если бы так. Говорить о том, что было, я тоже не мог, вплоть до сегодняшнего дня. — Кесселс ослабил узел галстука, ему стало душно.

Абелс смотрел в свой нетронутый стакан, удивляясь вспыхнувшей вдруг в памяти картине: Фрида Борхстейн удаляется от него, волоча за собой по полу черную шубу.

— Конечно, — вдруг произнес Кесселс, — должен признаться, были периоды, когда я обо всем этом не вспоминал.

— У нее таких периодов не было. Она себя все время спрашивала, почему ее тогда не забрали вместе с мужем и детьми, почему не приехали за ней потом?

Кесселс надорвал новую пачку сигарет.

— Это доказывает, что СД знало лишь, что я собираюсь делать, но не знало, сколько человек я хочу вывезти. — Казалось, он глубоко задумался, положил вытащенную из пачки сигарету на стол, затем спросил, точно этот вопрос пришел ему в голову впервые за долгие годы: — А как, собственно, получилось, что ее не было внизу в коридоре?

— Она поднялась наверх, за теплой кофтой.

Кесселс тряхнул головой.

— Вот об этом я и говорю: что делает с нами случай, какие абсурдные вещи, ни одна душа не додумается. Должен вам сказать, я тоже приехал к Борхстейну минут на шесть раньше, чем договаривались. Изо всех сил торопился, жал на педали.

— Значит, из-за того, что вы приехали на шесть минут раньше…

— Да, но и тут полной уверенности нет. — Кесселс пожал плечами и беспомощно взглянул на него.

Когда он, лавируя между столиками, шел к выходу, Абелс увидел, что он хромает.

У могилы читали молитвы, но Абелс думал о своем. Он заметил, что собравшиеся передают друг другу лопатку. Через минуту она дойдет до него. Не упуская ее из виду, он опять и опять вспоминал слова Кесселса, сказанные в самом конце разговора: "Быть может, их машина просто ехала по набережной, быть может, они что-то унюхали, видя, как я жму на педали, и повернули за мной следом. Представьте, что я бы приехал к Борхстейну вовремя, то есть шестью минутами позже, кто знает, может, они просто проехали бы мимо и ничего бы не произошло".

И ничего не нужно больше доказывать, думал он, ничего не нужно объяснять.

Над головами стоящих у могилы людей он увидел дрозда. Птица опустилась в зеленую крону сосны. Казалось, звонкими трелями своей песни дрозд хочет заглушить тупые удары падающей на гроб земли. Абелс стоял и слушал, слушал до тех пор, пока в воздухе не остался звучать один лишь звонкий голос птицы.

Стеклянный мост

Часть I

1

Больше узнать о Марии Роселир не удалось. В то время я не могла расспрашивать о ней. Оставалось самой представлять ее облик по скудным сведениям: год рождения, местечко, где она жила. Прошло более двадцати лет, прежде чем мне удалось выбраться в Авезеел, в деревню, о существовании которой я не подозревала, когда впервые услышала это название. Оказалось, она находится в области Зеус-Влаандерен, у самой границы с Бельгией.