Стеклом по венам течет в кровь (СИ)

— Да, хочу увидеть по ближе проходит ли, солнечный свет через твои графитовые глаза или нет?

— Увидел?

— Также как и луч не пронзает оболочку твоего глаза, также и я не могу разгадать тебя! Если это кому-то удастся, то ему повезёт, но я ему не буду завидовать! — он рассмеялся от своих слов. — Пожалуйста замолчи! У меня сейчас взорвется мозг, — продолжал он, — у меня предложение дальше говорить только о погоде… — сказал он сел в машину, покручивая головой. Яркий румянец покрыл и без того обгоревшие щеки.

Ана со смешанными эмоциями села рядом и они поехали в сторону монастыря. Роберт ехал, посмеивался, сам с собой и думал, впервые, за последние пять лет, давно ему не было так спокойно находиться с кем-то рядом, его впервые не волновал внешний вид человека, ни все остальное, ни окружение, ни обстановка, только такой человек, как она, только она…

Ему нравилось, что она не пыталась его заинтересовать. Даже какое-то подозрение затаилось в голове, у неё точно кто-то есть. Раз с ним такая холодная. Они ехали около часа, путь держали в самый старинный район, проезжаямимо огромной сельской ярмарки, он спросил:

— Хочешь есть?

— А ты сможешь здесь есть? — стервозно улыбнулась она.

— А что не вкусно кормят? — заулыбался в ответ он, поняв ее насмешку, в итоге они остановились.

Ана пошла в продуктовый отдел, там была большая очередь, туристов и прихожан в монастырь, он постоял там минут пять и пошёл прогуляться по ярмарке. Они перекусили свежими булками, запивая морсом и поехали дальше. Дорога была длинной, горной, извилистой. Уже был примерно пятый час. Время от времени они говорили, подолгу просто молчали.

У него было умиротворенное состояние. Всего на несколько секунд у Аны появился приступ удушья, но все быстро прошло. Она быстро пришла в себя.

В небе потихоньку стягивались грозовые тучи, медленными и тяжелыми каплями начался сначала дождь, а затем превратился в ливень, лил минут двадцать.

Бескрайняя дорога, которая закачивалась далеко в небе, тучи плыли, так низко что дорога слилась с ними. Ни одной встречной и попутной машины, он и эта странная девушка, которая с задумчивым лицом прогоняющая мысли в голове, смотрела в окно.

И тут он выдал, — я бы женился, детей завёл, дом свой огромный просторный, что посоветуешь?

— Вязаные носки и шерстяные трусы, — продолжила она, — какао по утрам… рыжий кот, белая веранда, зеленый чай… камин и голубая ель…

Он громко рассмеялся, она следом, затем Ана взяла паузу и выдохнув сказала, — это все — из-за дождя, дождь закончится и одиночество с ним уйдёт. Как только выйдет солнце, ты забудешь все, что сказал, солнце заставляет забывать обещания!

У Роберта в горле встал ком, — не понял?

— Это просто! Человек, всегда вспоминает о прошлом, планирует, что станет лучше, изменится, сделает, что-то хорошее… Например, вспоминает про ответственность или чувство вины, усиливается в дождь и в ночь, у него даже перехватывает дыхание от тоски, именно в ночь, или в дождь, — сказала она и продолжила смотреть в окно.

Прошло минуты три она добавила, — дам тебе совет, реши жениться в солнечную погоду, чтобы потом не пришлось передумать. Днем проблемы кажутся пустяками, а ночью пустяки сжимают тебя, превращая в крошечного немого человека, хочешь кричать, а голоса нет! А самое страшное из всех чувств, которые настигают человека ночью, это сожаление… Дни, которые не вернуть… cлова, которые не загладить, ошибки, которые не исправить, ничем, даже временем..

Он не проронил ни слова, думал, что если ляпнет ещё что-нибудь, то ему ответ точно не понравится.

Дальше она молчала, но эмоции на лице менялись несколько раз, насторожённость на задумчивость, только Бог знал, что в голове этой девушки…

Около шести они добрались до пустыря, где монастырь уже виднелся.

Неподалеку было пару домишек, судя по детишкам бегающим, жилища были не заброшенные, хотя на первый взгляд место напоминало Богом забытое место, ни дорог, ниулиц, ни людей. Только чистейший воздух и нетронутая природа и этот монастырь похожий на последний приют.

Ана вышла из машины, сделала пару шагов по вспаханному пшеничному полю. Развела руки в стороны, пытаясь обнять, что-то необъятное, подняла голову к небу, закрыла глаза, по щекампрокатились слезы. Будто этого момента ждала всю свою осознанную жизнь. Она глубоко вздохнула! Дождь ещё покапывал, но сквозь чёрные тучи прорывались лучи солнца. Робертстоял, опершись на машину и смотрел на неё, просто смотрел, удивить она уже его ничем не могла, думал он, весь в смятении и все-таки лучше бы она родилась лет сто назад, опоздала немного. Совсем не современная..

— А ты знал, что приходит в своё время и вовремя, заменяя одно другим, чтобы продолжить жить, нужно начать с начала, — сказала она, продвигаясь дальше по полю. Белые кроссовки проваливались в сырой чернозем.

— А ты что начала с середины?

— Нет, я не могу найти начала, сложно продолжить, когда нет начала?

— А ты придумай его сама?

— Нет, начало одно, оно нужно для того, чтобы всегда можно было вернуться, если в середине запутался.