Стеклом по венам течет в кровь (СИ)

Телефон Роберта разрывался около часа, он либо отклонял, либо не отвечал вообще, тетя и мать засыпали его сообщениями, но он не отвечал.

В итоге не выдержал и ответил на звонок матери, которая строгим голосом посоветовала ему срочно вернуться в город, так как сделка с покупкой земель сорвалась, земли выкупил, какой-то человек, без торгов по первоначальной цене. Ситуация была крайне серьёзной, они упустили дело, к которому готовились около года. Он не знал, как быть.

С одной стороны дело всей жизни его отца, он не мог подвести столько людей, все надеялись на него, а с другой стороны она, эта девушка абсолютно чужая, пострадавшая от своего глупого поступка.

Но он не мог оставить ее здесь, не зная в каком она состоянии, заберёт ее кто-нибудь или нет, прошло ещё несколько минут, ее после основной капельницы перевезли в палату. Нога распухла ещё больше, она спала от действия обезболивающих.

Врач сообщил, что яд попал в кровеносные сосуды, прилично распространился по организму, лишние передвижения с места на места могут только навредить ей, сутки она должна была находиться под наблюдением врачей.

Он решил не настаивать на ее перевозе в город. Ему стало спокойнее, хоть опасность миновала, но состояние бизнеса ему не давало покоя. Он просидел немного побродил по коридору, чтобы убить время, а старичок побрел домой и звал его с собой, переночевать, но Роберт отказался уходить.

Так прошла ночь, утром он подошёл к врачу, в надежде, что он выпишет ее, но тот отказался, сказал раньше двенадцати часов, не может этого сделать.

Очередной тревожный звонок матери, привёл его в отчаяние, он решил ехать в город. Перед отъездом решил посмотреть на Ану ещё раз, подошёл приоткрыл дверь, палата с шестью койками. Она была единственным пациентом, лежала на крайней кушетке.

У Аны был жар, медсестра ей установила очередную капельницу и вышла. Она лежала одна в мрачной, тёмной палате, что-то шептала временами, волосы у были влажные от температуры, в палате было невыносимо душно. Раму деревянного старого окошка, с которого облупилась желтоватая краска, ветер уносил вправо-влево и каждый раз она ударялась о стену, нарушая гробовую тишину. А коротенькая тюлевая занавеска трепыхалась из стороны в сторону. Рядом с ее кушеткой стоял стул, на немаккуратно была сложена одежда и рюкзак Аны, запачканные землёй, среди всей этой старины и больничных запахов, еле улавливался аромат скошенной травы.

Непреодолимая тревога затаилась в его сердце. Ему все это было так чуждо, ещё раз бросил взор на ее безмятежное лицо, надеясь, что она пришла в себя, но увы. Через мгновенье он ушёл.

В этот момент, когда он поспешно уходил из больницы, думал, что здесь ему не место, все это к нему никак не относится, ему здесь не за чем быть. Он хотел сбежать быстрее и забыть это место. Она тянет его в пропасть ко дну, думал он. Не понятно какое у нее происхождение, ему эти игры с ней не нужны, кругом столько девушек, окружающих его на протяжении вытянутой руки и эта «чужая». С этими мыслями он поспешно сел в машину и уехал без тени сожаления.

Через пару часов он был в городе. Первым делом направился в офис, решить срочные дела, которые шли не важно, непонятно кто и зачем выкупил все до одной земли, не оставив ему ни единого шанса. Более-менее завершив дела, в три часа дня, вернулся домой.

Настроение было бодрее, чем утром, обнял и поцеловал маму, как обычно, но в этот раз обнимал крепче и дольше, будто не видел года.

Отношения у них были тёплые, они редко говорили или обсуждали какие-то темы, но поддержки друг у друга у них было достаточно, им не нужно было, что-то говорить или объяснять, они понимали друг друга по взгляду и настроению, без лишних слов и эмоций.

Отношения с тёткой были немного другие, он ее любил и уважал, как старшего члена семьи, самого верного и честного, у неё жёсткий и строгий характер, но он знал, что это все от слишком мягкого сердца, судьба не сложилась. Cмолодых лет у неё все не задалось, муж бросил через два года брака и ушёл к другой. Других подробностей из жизни Ирены никто не знал.

С сестрой отношения были довольно хорошие и дружные, но они постоянно задирали друг друга. Она за последние два года пыталась свести его сначала со своими однокурсницами, но попытки не увенчались успехом, ни одна его не заинтересовала. Последней надеждой была Лиза, пока безуспешная.

Роберт переоделся, спустился в гостиную, расположился удобно на диване, они собирались пить чай. Хотя, он вёл себя вполне весело, остальные почему-то молчали. Только Ирен, ехидно спросила, с улыбкой на лице:

— Ну что испортила тебе свидание?

Он ничего не ответил, сделав вид что, не понял, о чем речь.

Все его внимание было повернуто в сторону Ирены, она была мрачнее ночи.

— А у тебя какие претензии? Я их читаю, по твоему доброжелательному лицу? — cпросил Роберт.

— Если бы не твоя беспечность и легкомысленное отношение к Лизе, ее отец был бы заинтересованнее в этих переговорах с продавцами, их не унесли бы у тебя из-под носа, — раздраженно продолжила тётка.