Стелла искушает судьбу

«Нечего лезть в чужие мозги! — воинственно подумала девушка. — А то еще не так врежу!»

— Прекратите сопротивляться! — сердито сказал Серебров. — Я не сделаю вам ничего плохого!

Стелла отчаянно затрясла головой.

Немедленно оказавшаяся с ней рядом Ира взяла подругу за руку и возмущенно воскликнула:

— Что за безобразие?! Она вам не подопытный кролик! Смотрите — побледнела вся!

Лицо Сереброва приняло весьма неприятное выражение, он, возмущенно подняв брови, оглянулся на режиссера:

— Что такое?

— Ирина Леонидовна! Почему вы вмешиваетесь не в свое дело?

— Очень даже в свое, — отрезала Ира. — Вам опытов хочется? На себе и экспериментируйте!

— Интересные у вас подчиненные, — пробормотал Серебров и, искоса взглянув на Стеллу, совсем тихо добавил: — Ничего себе… Паршивка…

* * *

Узнав о том, что Львова взяла на завтра билет не только для Стеллы, но и для себя, ее вызвала Чекалина.

В гостиницу к директрисе Ирину отвез Алик, которого тоже несколько удивил ее поступок.

— В кои-то веки на юг задаром попала и отдохнуть несколько дней не хочешь?.. — не уставал удивляться он.

Ирина лишь упрямо мотала головой. Ей было лень объяснять Житкову, что ей осточертел юг, осточертели съемки, осточертели люди, с которыми ей пришлось работать… Может быть, она просто устала, а может быть, взялась не за свое дело. Об этом следовало поразмыслить на досуге. Оставаясь же в Ялте, она неминуемо оказалась бы вовлечена в круговерть нелепых затей режиссера, а поскольку все знали, как легко взвалить на нее решение самых неприятных и сложных проблем, превращение в Паниковского ей было гарантировано. Именно это, она даже не могла толком объяснить почему, ее ужасно бесило. Ирине казалось, что то, как к ней относятся, унижает ее, задевает ее достоинство.

Чекалина встретила ее самой дружеской улыбкой, какую только смогла нацепить на свое холеное, яркое лицо.

— Что я слышу, Ира? Неужели вы и в самом деле собрались уехать?

— Разумеется.

— Но почему? Из-за того, что мы отправили актеров? Ваша щепетильность выходит за рамки разумного!

— Просто мне нечего больше здесь делать, — пожала плечами Ирина.

В номер без стука вошел Михаил Георгиевич.

— Так-так! — хихикнул он, потирая руки. — Ну и разозлили вы с вашей подружкой Сереброва!

— Меня это мало волнует, — небрежно бросила Ирина.

— Не понимаю, почему вы так рветесь в Москву? — не менее небрежным тоном поинтересовался режиссер, опускаясь в кресло. — Нам предстоит увлекательнейшее зрелище. Серебров обещал вызвать НЛО…

— А это, кстати, довольно опасно, — заявила Ирина, хмурясь.

— О! О! Что такое опасность перед величием эзотерических познаний! Кроме того, служение искусству… — затянул свою обычную песню режиссер.

— Вот вы и служите искусству. Вы же творец? А я — мелкая сошка, Михаил Георгиевич. И шкурой своей рисковать не стану. Кроме всего прочего, я просто уверена, что ничего у вашего Сереброва не выйдет…

— Вы, Ирина, как второй режиссер, просто обязаны…

— А ничего я не обязана! — перебила его Львова. — Я — ассистент по актерам. Они уехали. Значит, я имею полное право отправляться домой.

— Ну что ж! — пораженный ее резкостью развел руками режиссер. — Не смею задерживать!

— Счастливо, — улыбнулась ей на прощанье Чекалина. И что-то в ее улыбке заставило сердце Ирины сжаться от недоброго предчувствия.

Вернувшись в гостиницу, Ира нашла подругу в полной растерянности: на ладонях Стеллы алели крупные, круглые волдыри ожогов. Перепуганная Ирина всплеснула руками:

— Боже мой! Где это ты так?..

— Не поверишь, Ир! Только я не обжигалась. Они сами вдруг выступили. И болят ужасно!

— Как это «не обжигалась»? — недоверчиво посмотрела на девушку старшая подруга. — А откуда же они взялись?

— Не знаю. — Стелла с виноватым видом пожала плечами. — Не сочти меня за психопатку… Только, по-моему… Мне это Серебров сделал, когда я от него защищаться стала…

— Глупостей не болтай, — оборвала ее Ирина.

Однако факт оставался фактом, и отмахнуться от него не представлялось возможным: Стелла, несомненно, говорила правду, утверждая, что не обжигалась, зачем ей так глупо разыгрывать подругу, которая искренне за нее переживает? Значит, Серебров все-таки на что-то способен? Может, и правда тарелки вызовет? Но, с другой стороны, Стелла сумела ему противостоять, хотя и пострадала. Значит, она тоже феномен?

* * *

Вернувшись в гостиницу «У моря» за полночь, Рита забылась тревожным сном, который не принес ни отдыха, ни даже недолгого забвения, — гнусная физиономия Чмыря возникала перед ней с удручающим постоянством. Рита просыпалась, обливаясь холодным потом, и сразу же вновь проваливалась в беспокойную полудрему.

Тем не менее, проснувшись, Рита решила, что утро вечера мудренее, и подумала: «А пусть они меня здесь найдут! В чужой стране. С чужими документами».

Однако судьба дала ей на отдых слишком мало времени.