Стелларлун

И ее мозг превратился в пылающее солнце.

Фитц отшатнулся от интенсивности этого, и она попыталась придумать шутку или оправдание… что угодно, чтобы убедить его, что есть совершенно нормальное объяснение тому, что они оба чувствовали.

Но жар выжег ее мозг.

Она не могла думать.

Не могла пошевелиться.

Она едва помнила, что нужно дышать.

И Фитц тоже хранил молчание.

Тиерган, наконец, спас их, дав им понять, что их урок заканчивается.

Но Софи не сомневалась, что на третьем этапе они будут обсуждать Кифа.

Просто не знала, когда.

Перед уходом спросила Тиергана о времени, задаваясь вопросом, назначит ли он встречу перед их следующим уроком телепатии. Но все, что он сказал, было:

— Ты дашь мне знать, когда будешь готова. Может пройти несколько часов. Может пройти несколько дней. Может быть, гораздо дольше. Потрать время, чтобы действительно подумать о том, что нужно, прежде чем мы вернемся к чему-либо из этого снова.

Так что теперь она застряла, уставившись на бомбу замедленного действия, ожидая, когда произойдет взрыв, вероятно, именно поэтому она добралась домой и забралась прямо в постель.

Она знала, что должна использовать эти драгоценные внеклассные часы для чего-то продуктивного, но не могла перестать прокручивать Инквизицию, пытаясь понять, что все это значит.

И гадая, делает ли Фитц то же самое.

И беспокоясь о том, какие предположения он делал… особенно о Кифе.

И все это было просто…

Нелепо.

Ей нужно было остановиться.

Но она не знала как.

Ее мысли просто продолжали вращаться, вращаться и вращаться.

— Хорошо, — пробормотала она, осознав, что Эделайн все еще терпеливо сидит рядом с ней, несмотря на то, как долго она игнорировала ее. Она закрыла глаза и глубже зарылась в подушки, прежде чем сказала: — Может быть, у меня какая-то мальчишеская драма.

— Ух ты, — выдохнула Эделайн, — не могу поверить, что это сработало!

Софи нахмурилась.

— Что именно?

— Ну что ж… я поняла, что заставить тебя открыться — это все равно, что пытаться приручить динозавра, поэтому я подумала, что произойдет, если я просто посижу здесь тихо-мирно и позволю твоему мозгу самостоятельно проработать все, что ему нужно, не чувствуя угрозы или давления — пусть ты увидишь, что я не страшная и не пытаюсь обмануть тебя или заманить в ловушку. Я подумала, что если это не сработает, я могла бы попробовать вознаградить тебя какими-нибудь угощениями. Или гоняться за тобой по пастбищам.

Софи не была уверена, что ей понравилось это сравнение, но она все еще чувствовала, как улыбка тронула уголки ее губ.

Эделайн ухмыльнулась в ответ.

— Итак, мой милый маленький динозаврик откусит мне голову, если я попрошу еще несколько подробностей? Типа… эта драма из тех, где мне нужно выступать в роли мамы-динозавра, буйствующего и вселяющего немного здравого смысла в подлого мальчишку?

Софи рассмеялась.

— Нет. Никаких буйств тираннозавра не требуется. Я действительно думаю, что мы все уладили. Что ж… на сегодня. Это целый большой процесс со всеми этими шагами, так что впереди еще больше неловкости. Но предположительно, как только мы закончим, все снова будет хорошо.

— И под «хорошо» ты подразумеваешь… ты с Фитцем снова будете встречаться? — спросила Эделайн. — Извини, я знаю, что только что изложила все это очень конкретно… и ты не обязана говорить мне, если не хочешь. Но это тот случай, когда может быть действительно плохо, если я в конечном итоге приду к неправильному выводу, понимаешь?

Софи действительно знала.

И она оценила, с каким уважением вела себя Эделайн.

Поэтому попыталась дать честный ответ.

— Я понятия не имею, кем мы будем, — призналась она. — Тиерган заставляет нас делать все это, чтобы сохранить когнатскую связь. Но… Фитц сказал мне, что я все еще нравлюсь ему, так что… Я не знаю.

— Хммм, — пробормотала Эделайн, когда Софи глубже зарылась в подушки. — Могу я спросить тебя кое о чем?

— Только если это не будет очень неловко, — сказала ей Софи.

— Справедливо, — согласилась Эделайн. — Но давай попробуем, хорошо?

Софи пискнула, что звучало как согласие.

Эделайн рылась в подушках, пока не нашла руку Софи и нежно ее сжала.

— Мне просто интересно… что тебе надо? Ты хочешь встречаться с Фитцем?

Софи посмотрела в сторону двери, раздумывая, не следует ли ей телепортироваться подальше. Вместо этого спросила:

— Мне вообще разрешено встречаться?

Эделайн кивнула.

— Если это то, что ты хочешь, и ты думаешь, что готова к этому, конечно, ты готова. Но… это не ответ на мой вопрос.

Софи вздохнула.

Она надеялась, что Эделайн этого не заметит.

— Честно? — сказала она, крепче обнимая Эллу. — Я понятия не имею.

Это были четыре крошечных слова.

Но они казались огромными.

Фитц был всем, чего она хотела так долго, что часть ее не могла поверить, что она не кружилась по комнате, напевая свои любимые человеческие песни о любви и прокручивая в голове каждую милую вещь, которую он сказал во время Инквизиции.

Но другая часть ее очень хорошо осознавала гигантские пропасти, которые все еще разделяли их.

И затем, другая крошечная, сбивающая с толку часть ее мозга продолжала нашептывать:

«А как же Киф?»