Стена Бурь

Дафиро подскочил к ближайшему гонгу и громко ударил три раза, передавая приказ остальной команде в гондоле и в корпусе наверху, а сигнальщики отрепетовали распоряжение на остальные корабли.

Мужчины и женщины на борту воздушных судов разбегались по сложному скелету внутри массивного корпуса, ныряя под вздутые мешки с газом. Они крепили снасти, поворачивали рычаги, вращали колеса, исполняя непростой танец по приведению в действие скрытого механизма, ради которого и создавались эти корабли.

Подчиняясь ритму нового куплета песенки прядильщиц, солдаты налегли на мощные лебедки, от которых бежали толстые шелковые канаты. Тяжелые балластные шары из керамики, подвешенные непосредственно за гондолами, медленно пришли в движение, смещая центр тяжести кораблей, которые начали раскачиваться в воздухе.

«Дух Киджи», «Сердце Тутутики», «Решимость Фитовэо» и «Сила Близнецов» – четыре корабля, летевших строем в виде ромба посередине – смещали балластные шары назад, и носы их начали задираться, пока суда не встали вертикально. Гребцы четырех кораблей яростно работали пернатыми веслами, сдвигая суда так, что они прижались друг к другу спинами, сформировав «коробку», тогда как вертикально расположенные теперь гондолы оставались снаружи, словно миниатюрные замки, прилепившиеся к утесам из раздувающегося шелка.

«Месть Моджи», следовавшая ниже, стала подниматься и уперлась верхом в нижние концы летящих стен, образовав дно «коробки».

«Шелкокрапинная стрела», располагавшаяся сверху, претерпела еще более удивительную трансформацию. Балластный шар смещался до тех пор, пока корабль не перевернулся полностью, после чего шар остался свисать с того, что теперь стало дном судна. По мере того как корабль опрокидывался, маршал Мадзоти и остальные члены экипажа в гондоле совершили переход по стенам и стояли теперь на полу, еще недавно служившем потолком. Затем «Шелкокрапинная стрела» медленно опустилась, соприкоснувшись пузырем корпуса с другими кораблями и образовала крышку «коробки».

Гребцы на всех судах втянули внутрь пернатые весла, которые складывались для экономии места. Другие члены команды, лазая по шпангоутам, пропускали канаты через специальные отверстия и связывали корабли воедино.

Шесть воздушных судов превратились теперь в парящую крепость с обращенными во все стороны гондолами. Такое построение позволяло свести на нет главный изъян воздушных кораблей – их уязвимость для атак сверху и снизу, чем пользовались высокоманевренные наездники на гаринафинах во время вторжения Куни Гару на Руи.

Затем пол в гондолах раскрылся.

Воины льуку на городах-кораблях ждали, что экипажи попадают вниз. Однако их ждало разочарование, поскольку гондолы на этих кораблях изначально конструировались как декоративные. Их единственной функцией было сбить врагов с толку. Вместо хлипких гондол с жалкой горсткой лучников на подлетающих гаринафинах смотрели теперь мощные арбалеты, размером во всю ширину гондолы. Арбалеты были изготовлены из слоев дерева, кости и сухожилий, а тетивы сплетены из перекрученного шелка. Луки на них были такими тугими, что согнуть их можно было лишь при помощи системы колес, шестеренок и шкивов. Именно этот механизм и приводила в действие команда, крутя колеса под звуки песни.

Болты, которыми стреляли арбалеты, были каждый по пятьдесят футов в длину и делались из массивных бамбуковых стволов, что росли в купающихся в облаках рощах на горе Фитовэо. Наконечники шириной в фут, изготовленные из тысячекратно закаленной стали, поблескивали на ярком солнечном свету, как чешуйки крубена. Они-то и были настоящими зубами и когтями воздушных кораблей, в отличие от жалких стрел, выпускаемых маскировки ради.

Арбалеты помещались на поворотный станок, позволяющий наводить их в любом направлении.

В каждой гондоле скрывалась большая круглая платформа: она свисала с дугообразной балки, которая прикреплялась к концам горизонтального столба, проходящего через центр платформы, позволяя ей свободно наклоняться вниз и вверх. Мудреная система тросов и шкивов обеспечивала платформе постоянное положение параллельно земле, вне зависимости от крена или раскачивания корабля.

На каждой круглой платформе покоилось огромное горизонтальное колесо со спицами, свободно вращающееся вокруг центральной оси. На этом-то колесе и устанавливался арбалет. Часть экипажа стояла на колесе, заряжая болты и натягивая тетиву; другие воины занимали места с краю, готовые вращать колесо так, чтобы арбалет всегда был нацелен в нужную сторону; третьи располагались внутри корпуса у шкивов, чтобы наклонять платформу, меняя угол возвышения арбалета.

Когда наездники гаринафинов увидели, как летучие крепости обнаруживают свой секрет, они невольно ощутили холодок в сердце.