Стена над Бездной

Цилиндр мицри и верно хранил в себе Тешубовы молнии. Полыхнуло и громыхнуло так, как не во всякую весеннюю грозу услышишь. В ушах звенело. Когда к нему подскочили «сыны дворца», вбежавшие в зал сразу после огненной вспышки и грохота, Муваталли, сидя на заднице, попятился по-крабьи. Принял вздрагивающие двоящиеся фигуры за призрачных посланников Истустаи, явившихся за душами покойников. Он видел, что они что-то кричат ему, но не слышал слов.

Телохранители помогли Муваталли подняться. Опираясь на них, он обошёл трон и увидел, что натворила в зале заключённая в письменном футляре сила.

На полу в лужах крови лежало несколько до неузнаваемости изувеченных тел. Возле пары царедворцев, стоявших дальше всех от трона и отделавшихся лёгкими ранами, хлопотали «сыны дворца».

Муваталли увидел Анниту. Когда «посол Угарита» начал открывать футляр, «главный виночерпий» стоял у нижней ступени тронного возвышения, а теперь он лежал шагах в десяти от него. Над ним склонился один из царских телохранителей.

Муваталли обернулся к человеку, все ещё занимавшему Железный трон. Циданта был мёртв. Его пышные одежды потемнели от крови. Её было так много, будто тело царя исполосовал когтями медведь. Правая рука оторвана у самого плеча, в страшной ране виднелся обломок кости. Осколки бронзового цилиндра снесли половину царского черепа вместе с золотым венцом и вонзились в спинку трона. Муваталли, как зачарованный, смотрел на мёртвого царя, не слыша и не видя ничего вокруг. Первого Стража качало и мутило. Небо и земля норовили поменяться местами.

Он с трудом удержал внутри недавнюю трапезу. Едва не оперся о подлокотник трона, но вовремя спохватился. Нет, он не прикоснётся к нему, хватит уже проклятию Анниты истреблять царей.

Его мутный взгляд выхватил под ногами тускло блеснувший предмет. Первый Страж нагнулся и подобрал его. Пальцы сомкнулись на тяжёлом липком золотом обруче, погнувшемся при падении.

Пока нагибался, кровь ударила в голову, и она закружилась ещё сильнее. Муваталли с усилием и стоном разогнулся. Посмотрел на Циданту. На миг показалось, что единственное уцелевшее глазное яблоко царя движется, будто следит за ним, в безмолвном осуждении:

«За что ты убил меня?»

Муваталли махнул перед лицом ладонью, отгоняя наваждение, повернулся и, покачиваясь, сошёл вниз, к Анните, опустился перед ним на колени.

«Главный виночерпий» был ещё жив. Он хрипел. В ушах Муватлли ещё звенело, но понемногу слух восстанавливался. Он склонился к самому лицу военачальника. Губы Анниты дрогнули.

— Ты невредим… Значит и правда… сам Тешуб… избрал тебя… Я не верил… и поплатился…

— Ты тоже выживешь, мой друг.

Муваталли уже понял, что «виночерпий» не жилец и хотел утешить раненого. Броня Анниты, способная выдержать удар копья, не спасла его. Это впечатлило Первого Стража не меньше, чем осколки, торчащие из Железного Трона.

— Нет… — Аннита захрипел, изо рта пошла кровь, — скажи… он тоже… уцелел?

Муваталли понял, что «виночерпий» говорит о Хуццие, но рядом с ним было уже трое «сынов дворца» и он ответил уклончиво:

— Нет. Нечестивец мёртв.

Аннита чуть прикрыл веки.

— Тешуб… поистине… всемогущ… Прости мне… мое… маловерие…

Голова «виночерпия» бессильно склонилась на бок.

— Что здесь произошло? — осмелился задать вопрос один вбежавших придворных, — кто убил лабарну?

— Тешуб! — торжественно объявил Муваталли.

Ответом ему была тишина. Придворные молчали, поражённые этим заявлением.

— Это правда, — спустя минуту прохрипел один из раненых, — я видел… Громовержец поразил лабарну молнией…

— Но как? — пролепетал кто-то из вошедших, — здесь даже окон нет…

Муваталли и еще несколько человек вслед за ним подняли глаза к потолку, под которым располагался ряд вентиляционных отдушин.

— Для бога нет преград.

— Я видел шар, — всхлипнул еще один уцелевший, — огненный шар… Теперь не вижу… Боги, я ничего не вижу…

Стоя на коленях, он отчаянно тёр глаза.

— Тешуб поразил не только лабарну, но и всех нечестивых изменников вместе с ним! Всех, кто продал царство пришельцам и поклонился Дзавасу! — грозно сказал Муваталли и добавил, — тем же, кто непричастен к грехам Циданты, бог сохранил жизнь!

— Как ты уцелел, Первый Страж? Ты же ближе всех стоял к лабарне? — раздался ещё один робкий голос.

— Бог шепнул мне, что собирается излить свой гнев и велел укрыться за троном. Меня спас Железный трон!

Вот здесь по мысли Муваталли должен был выступить Или-Тешуб и развить мысль об избранности Первого Стража Громовержцем. Но проклятый старик предал, и теперь цареубийце приходилось импровизировать за двоих.

— Отступник и предатель Хуцция, ослепивший своего царственного отца, обманом и хитростью избежал Гнева! Велико его коварство и изворотливость. Многие ли из вас смогли заметить, как губит он царство? Немало честнейших людей уже погибло из-за него. Посмотрите на несчастного Анниту! Он ни в чём не виновен перед Тешубом, проклятый Хуцция вместо себя подставил его под удар молний, прибегнув к колдовству макандуша! Но, избегнув молний, он не скроется от справедливого суда! Исполним же волю бога!