Стена. Рассвет

— На две бутылки хватит. Но без колбасы, — прикинул в уме Митя, пряча деньги. — Мне же за работу должны заплатить, добавлю если что.

— Вот возьми, — Ильич протянул ему портфель, — Сюда все сложишь.

— А если не найду рассвет?

— Бери Салют, — обреченно махнул рукой Ильич. — Домой тогда вечером поедем сегодня.

Митя ушел, а Ильич еще с час безрезультатно походив перед входом, решил пойти на площадь и попробовать найти клиентов возле саркофага, в котором хранилась оболочка тела настоящего вождя. Вообще то территория, где им разрешено было фотографироваться, это участок перед старинным готическим собором с острыми шпилями, за которым и находилась Главная площадь. С площади их чаще всего прогоняли дежурившие там полицейские переодетые в гражданское. Но иногда попадались и такие, которые закрывали на это глаза. Здесь ему то же не повезло, он еще издалека увидел двух самых вредных, расхаживающих как раз перед саркофагом и Ильич, развернувшись, вернулся на пятачок перед собором. Коллеги- стрельцы теперь расположились под навесом уличного кафе и пили кофе из бумажных стаканчиков, заедая аппетитными бургерами. Ильич с утра кроме стакана чая ничего не ел и направился было в кафе, но вспомнив, что все деньги отдал Мите, стал медленно обходить небольшие группы туристов, предлагая сфотографироваться. За два часа ему удалось заработать сто пятьдесят рублей. Этого как раз хватало на большой стакан кофе и купив его, он пошел в Алексеевский сад, и отклеив усы и бородку, расположился в тенечке на скамейке, посмотрел на наручные часы. Было половина седьмого. «Надо позвонить Мите», — подумал он и достал телефон.

— Да, Ильич, — раздался бодрый Митин голос.

— Как дела.

— Почти закончил. Скоро освобожусь.

— Что с рассветом?

— Всего две и нашел. Как заказывал. В остальных ящиках только Салют.

— Молодец. Поздравляю с блестяще проведенной операцией.

— Мне за работу, продавщица обещала пятьсот р заплатить. Может еще парочку Салюта взять?

— Митя, зачем нам столько, — простонал Ильич, — Колбаски лучше возьми и хлебушка бородинского.

— Слушаюсь, шеф. Через полчаса буду у тебя.

— Жду, в Алексеевском саду, на нашей скамейке, — Ильич отключил телефон и с облегчением произнес, — Хоть с этим сегодня повезло.

Митя пришел, как и обещал через полчаса, поставив на скамейку рядом с Ильичом сильно распухший портфельчик.

— Мне продавщица еще половину копченой курочки дала в виде премии и пачку вяленых бананов, — расстегнув портфельчик, Митя продемонстрировал содержимое. — Колбаску и половинку бородинского я купил.

— Какой аромат, — пригнувшись к портфельчику, втянул носом воздух Ильич. — Слушай, а давай ка мы твою курочку здесь и съедим. К стене нам еще идти рано. Надо подождать, чтобы немного стемнело.

— Может и водочки немного, — разламывая пополам курицу, с энтузиазмом предложил Митя.

— Ты, чего. Знаешь же ведь, что ту видеокамеры везде понатыканы, — облизывая куриную ножку, ответил Ильич и протянул ему бумажный стаканчик, — У меня кофе остался. Допивай.

* * *

Когда стало смеркаться они вышли через ворота из сада на небольшую площадь перед готическим собором, отделявшим ее от Главной. Ильич остановился и огляделся по сторонам. Справа тянулись павильоны, торгующие сувенирами и быстрой едой.

— Зачем нам с портфелем лазить под елочками. Оставим лучше его в надежном месте. Иди за мной. — Они подошли к одному из сувенирных киосков и Илич заглянув в окошко окликнул продавца, сидевшего в глубине: Вахтанг, привет. Ты на месте?

— Здравствуй, дорогой Ильич, — с обратной стороны появилось улыбающиеся лицо брюнета с густыми черными усами. — Что ты там стоишь, заходи, гостем будешь.

Они через боковую дверцу прошли внутрь киоска. Ильич с Вахтангом дружески обнялись.

— А это мой племянник, Митя, — представил Ильич, — На заработки приехал. У меня живет во второй комнате.

— Значит на моей раскладушке спит. Дай, я тебя обниму, брат, — Вахтанг крепко притянул Митю к себе. — Я у Ильича, на этой раскладушке три месяца жил, когда меня женщина из квартиры выставила и пока другую не нашел.

— Раскладушку, — не понял Митя.

— Женщину с квартирой, — рассмеялся Вахтанг, — Год назад расписались.

— Я у тебя хотел до завтра, портфельчик оставить свой. Не возражаешь, — Ильич поставил портфель на полку у стены.

— Оставляй конечно. Ничего не пропадет, не волнуйся.

Ильич, открыл портфельчик и вытащив бутылку водки и посмотрел вопросительно на Вахтанга:

— Может по пятьдесят грамм за встречу? Или тебе нельзя на рабочем месте.

— Выпить с друзьями, всегда можно и нужно, — Вахтанг нагнулся под прилавок и достал серебристый поднос, на котором стоял чайник, три небольших стеклянных стаканчиками, пиала с изюмом и поставил его на стул. — Как будто специально дорогих гостей ждал.

Ильич отвинтил пробку и разлил водку.

— За друзей, — поднял свой стаканчик Вахтанг, — Чтобы у них в жизни все было хорошо.

Они, чокнувшись выпили и Вахтанг, налил в стаканчики из чайника еще теплый чай, пододвинул пиалу с изюмом: Кушайте, кушайте.