Стена тишины

— Поплачь, если хочешь, — сказала Дебби. — Тебе пришлось столько пережить. Я помню, как ты держалась, чтобы быть сильной ради Джоела. Иногда нужно позволить себе быть слабой.

— Я уже позволила, и вы знаете результат.

Дебби осторожно подняла руку Патрика, чтобы протереть его подмышку. При виде темных волосков и проступающих ребер Мелисса ощутила, как сжалось ее сердце.

— Это случается со всеми, кому приходится круглосуточно заботиться о таких, как Джоел, — сказала Дебби. — Наступает момент, когда они просто упираются в стену усталости и безысходности. Ты держалась гораздо дольше, чем другие.

— Но если бы я держалась и не сдалась, — пробормотала Мелисса, — я была бы рядом, когда он умирал. И если бы я была рядом…

— Послушай, — сказала Дебби. Она сжала руку Мелиссы и посмотрела ей в глаза, — это совершенно от тебя не зависело. Так вышло, что ты позволила себе заслуженный перерыв, и он не имеет отношения…

— Но я оказалась слабой. Я должна была просто терпеть. Я не единственная в мире мать, чей ребенок особенный. Я не должна была делать никаких перерывов, это было предательством по отношению к Патрику.

— Нельзя все вешать на мать, — сказала Дебби, и ее лицо напряглось. — Тебе нужен был этот перерыв. У тебя ведь были еще и близнецы, ты не забыла? Ты же не Патрик, который не занимался им, пока не взял отгул.

Когда состояние Джоела ухудшилось и Мелиссе потребовалось проводить с ним больше времени, Патрик на год взял отгул, чтобы заботиться о нем, предоставив Мелиссе возможность отдохнуть и выучиться на физиотерапевта. Она загорелась этой идеей, восхищенная физиотерапевтами, которые помогали Джоелу.

— Я всегда поражалась, как ты со всем этим справляешься, — продолжала Дебби. — Помню, как я удивилась, когда Розмари сказала мне, что у тебя есть еще и близнецы. Я была в шоке!

На Мелиссу нахлынули воспоминания. Тогда она больше не хотела детей, ей по горло хватало заботы о Джоеле. Но Патрик отчаянно умолял ее еще об одном ребенке, нормальном ребенке, как он однажды выпалил, не сдержавшись. И она сдалась, но когда увидела УЗИ и услышала биение двух сердец, ее собственное сердце упало.

Могла ли она справиться с тем, чтобы заботиться и о двух малышах, и о Джоеле?

Ну, она и не справилась, что уж там. Пришлось вмешаться Патрику.

Обмакнув палец в крем, Дебби щедро смазала локти Патрика.

— Ужасно, что из всех людей такое горе постигло именно тебя.

— Несчастье идет за мной по пятам, верно? Я сейчас говорю не только о Джоеле, но и о маме. Может быть, это все гены Куэйлов.

Дебби строго посмотрела на нее:

— Не говори глупостей. Жизнь это американские горки, вымазанные в дерьме, и нам нужно удержаться. А все эти разговоры о генах — чушь собачья. Каждый раз, когда Розмари и Билл включали свою пластинку об идеальной родословной Байеттов, мне хотелось их ударить. Ирония заключается в том, что слабые именно Байетты. Патрик всегда был слишком… хрупким.

— Что вы имеете в виду?

— Ну ты же помнишь, как он сразу сдался, когда родился Джоел. Все заботы о мальчике легли на твои плечи.

— Но он заботился о нем, когда взял отгул.

Дебби вскинула бровь:

— Пока ты работала, он старался спихнуть Джоела на своих родителей.

— Нет!

— Да, милая, — сказала Дебби. — Я часто видела, как он отвозил его к ним, а потом ехал в паб.

Мелисса вспыхнула от смущения.

— Послушай, — вздохнула Дебби, — я слышала, о чем говорил Грэм Кейн.

— Это правда? — спросила Мелисса, уже сомневаясь, что хочет это знать.

Дебби посмотрела на Патрика:

— Выйдем ненадолго?

Мелисса проследила за ее взглядом. Дебби была права. Что если Патрик мог их слышать? Они вышли из палаты и сели на стулья в коридоре.

— Не могу сказать точно, но слухи ходили всегда, — тихо сказала Дебби. — И я всегда удивлялась, почему он так красиво одевался, когда отвозил Джоела к Розмари и Биллу.

Мелисса уронила голову на руки. Он позорил ее перед всем поселком — все это знали, но никто ничего ей не сказал!

— Он весь в отца, — сказала Дебби.

Мелисса нахмурилась:

— Что вы имеете в виду?

— Билл всегда питал слабость к прекрасному полу. Как ты думаешь, почему он с такой охотой взялся помогать твоей матери? Руби была красива, совсем как ты.

Мелисса изумленно посмотрела на нее:

— Билл и… и моя мама?

— Я не говорю, что у них был роман, — поспешно сказала Дебби. — Твоя мать была не такой. Она просто помогала ему, делилась лекарственными травами для собак, и они понемногу сдружились. Но для Билла это была не просто дружба. Всем известно, что у него блудливый глаз.

— Господи, я и понятия не имела! Чувствую себя такой идиоткой!

Дебби рассмеялась:

— Ты не идиотка, солнышко. Просто ты вела совсем другую жизнь, все эти годы живя в лесу. А потом появились Байетты, — добавила она горько, — с их блестящими шевелюрами и такими же блестящими перспективами, и по доброте душевной забрали тебя из этих ужасных условий. Во всяком случае, так это выглядело со стороны.

— Что вы имеете в виду?

Дебби наклонилась ближе.