Стена Зулькарнайна

Позволим себе небольшой экскурс в историю. Русская охранная служба организовывалась начиная с XVI века баскаками и мурзами, перешедшими на службу в Московское царство, и опиралась на сеть осведомителей, созданную еще ордынскими спецслужбами. Ордынские же методы в основе были заимствованы из императорского Китая. Они исходили из концепции “пресекания зла в корне”; другими словами, лицо или группа лиц, замеченные в антигосударственной деятельности, немедленно задерживались и уничтожались. Этот китайский подход, усовершенствованный чингизидами, лег в основу практики всех регионов, находившихся под монгольским, а затем и тюркским контролем. (До монгольского завоевания ничего подобного не было в халифате за почти 6 веков его истории.) Китайско-монгольские методы требуют огромной сети малоквалифицированных осведомителей, относительной примитивности (однородной атомарности) общества и в сколько-нибудь протяженной перспективе неэффективны. В период противоборства Востока и западного (в первую очередь протестантского) экспансионизма с XVII по XX века они не выдержали конкуренции со стороны англо-голландских методов. Последние же кладут в основу идею “манипулировать злом, чтобы оно нейтрализовывало себя само”. Это означает высокую технику провокаций, создание подставных организаций, диверсии на интеллектуальном уровне, руководство противником через глубоко законспирированную агентуру. В истоках англо-голландского подхода парадоксальный симбиоз двух школ: психолого-аналитическая, созданная диаспорой, и тайная дипломатия имперского Рима.

Концепция современной разведки сложилась вместе с расцветом в Европе торгового миропорядка, пришедшего на смену традиционной цивилизации. Международный класс финансистов, практически совпадающий с элитой диаспоры, образовывал универсальную информационную структуру, осведомленную о конъюнктуре рынка, социально-политических перспективах в любое время, в любом месте. Именно здесь берет начало “джентльменский клуб” мировых разведок, в сущности единая глобальная спецслужба, разведенная по национально-государственным “квартирам”. Из Генуи и Венеции Возрождения мировой информационный центр переместился в Амстердам и Лондон “нового времени”. Разведки, ныне входящие в “джентльменский клуб” (получившие профессиональное посвящение из законного преемственного источника), допущены к жизненно важной информации мирового уровня и контролируют судьбы народов и движений. Маргинальные второстепенные спецслужбы обречены либо функционировать на подхвате, либо вечно проигрывать профессионалам.

Вернемся, однако к КГБ. На его счет распространен миф о преемственности в отношении царского Охранного отделения. В этом нет ни грамма действительности. Пресловутая охранка принадлежала как раз к маргинальным (по мировым меркам) учреждениям, обреченным на поражение, так же как впоследствии службы аналогичного калибра (португальская ПИДЕ в 1974, иранский АВАК в 1979) Не-и недопрофессионалов всегда уничтожают всерьез, профессионалы же не тонут никогда! Создателями “карающего меча революции” были инструкторы “Интеллидженс сервис”. У английских спецслужб имелись прочные связи в петербургском высшем свете, в гвардии. С началом мировой войны англичане сотрудничают с разведкой российского Генерального штаба. Не только десятки тысяч офицеров, впоследствии перешедших к Троцкому, но и часть высшей аристократии империи была задействована в тайных механизмах революции. (В этом аспекте особенно привлекает деятельность великого князя Кирилла, отца нынешнего претендента на Российский престол17.)

Но, разумеется, наиболее многочисленную часть инструкторов составляли вернувшиеся с революцией в Россию сионистские эмигранты, традиционно сотрудничавшие с “Интеллидженс сервис”18. Так что знаменитый английский разведчик Сидней Рейлли вряд ли был расстрелян, потому что шпионил за большевиками. Скорее всего, он работал в самом центре взаимодействия ЧК и “Интеллидженс сервис” и представлял опасность. С Савинковым тоже далеко не все ясно. Имея хотя бы некоторые представления о чекистских методах работы, естественнее предположить, что с операцией “Трест” дело обстояло обратным от общеизвестной версии образом: Савинков был агентом ЧК, концентрировавшим вокруг себя реальную оппозицию. “Трест” представляется подлинным антибольшевистским подпольем, выявленным через авторитет и престиж Савинкова. Заодно Савинков сдал в ЧК (а через него и мондиалистской спецслужбе) достаточно подробную картину настоящей оппозиции мондиализму в Европе: ведь он был близок ко многим нонконформистским тенденциям своего времени, в том числе консервативным революционерам Италии. Если так, то уход Савинкова к белым оказывается глубоко продуманным ходом19 (о котором Сидней Рейлли должен был знать). Возможно, дело Азефа, так таинственно ускользнувшего от преданных им эсеров, может предстать в другом свете.