Стена Зулькарнайна

Впрочем, современных адептов унитаризма не интересует историческая правда о реальных преимуществах той или иной модели. Не интересует их и оптимизация политического потенциала России. Правда состоит в том, что существующая сегодня власть не нуждается в мобилизационных моделях: ей не для чего проводить мобилизацию, у нее нет ни проекта, ни цели, что особенно хорошо видно не столько по официальному Кремлю с его уже не смешными поисками национальной идеи, сколько по критикам и оппонентам этого Кремля. Когда безыдейной власти противостоят не менее безыдейные коммунисты и националисты, это уже не правовой, а цивилизационный кризис!

Именно поэтому власти нужна вся эта истерическая демагогия об укреплении “вертикали власти”. Унитаризм — гениальная находка проходимцев, называющая себя “политтехнологами”, новых распутиных и бадмаевых от интеллектуализма. Дело в том, что именно этот унитаристский “дискурс”, ведя страну в бездну слабости, конфликтов и противостояний, одновременно создает видимость заботы об укреплении государства, имеет внешне стимулирующий допинговый эффект. Слово-то какое — унитаризм!

Сорвем маски: унитаризм — политтехнология олигархов, которые хотят окончательно устранить последнее препятствие к разделу обескровленной, обездвиженной страны между своими хищническими компрадорскими кланами. В чем их претензии к федеральному устройству? Да в том, что существуют еще некие национальные автономные законодательства, которые объявляют недра автономий собственностью проживающих на этих территориях суверенных народов; в том, что есть у этих народов харизматические лидеры, которые плохо ли, хорошо ли должны отстаивать исторические права своих подопечных перед центральной властью; в том, что есть правовое обеспечение представительных субъектов федерации, о которых даже с точки зрения мирового общественного мнения так просто не вытрешь ноги. Вот это и мешает. Мешает то, что есть еще какие-то чертовы границы, затрудняющие передвижение рабочей силы, товаров, денег. Эти границы, эти “не приведенные в соответствие” конституции мешают грабить.

Олигархи хотят ввести унитаризм, чтобы уничтожить остаток человеческой укорененности на своей земле, последнюю тень самоуправления, полисы в классическом смысле слова. Когда тираны в Древней Греции наступали на права общин, городов-полисов, они тоже делали это под флагом унитаризма, как Филипп Македонский.

Конечно, сегодняшняя Россия — не Древняя Греция. Политтехнологи, придумавшие “вертикаль власти” и “унитаризм”, натравившие на региональные администрации прокуратуры, уполномоченных и прочих цепных псов компрадорского капитала, закулисно подсказывают некоторым руководителям, как потянуть время и замотать некоторые особо назойливые домогательства центра. Иными словами, федеральные бюрократы, одной рукой разрабатывая стратегию правового наступления на периферию, другой рукой используют эту стратегию для шантажа региональных баронов в личных целях.

Россия, поделенная олигархами под политкорректным прикрытием унитаристской демагогии, окажется перед лицом последнего распада. Олигархи-компрадоры — это даже не региональные бароны, это просто сырьевики, у которых нет иных интересов, кроме абсолютно количественной жадности. Поэтому с исчезновением федерального измерения исчезнут и последние ростки политической воли, которые сейчас выживают в автономиях за счет фактора традиционной специфичности. Будет стерт этот человеческий фактор — и беззащитная страна окончательно станет политически равна нулю.

БАНАЛЬНОСТЬ КАК РОССИЙСКАЯ ПОЛИТТЕХНОЛОГИЯ

Обрушение идеологического марксистско-советского пространства в России произошло не вдруг. Первоначально жесткая классовая догматика, подвергаясь критике, заменялась «общечеловеческими ценностями». Пока этот лозунг был актуален, его никто не хотел расшифровывать. Однако после расстрела в 93-м году Верховного Совета либеральные ориентиры утратили всякий смысл и наступил идеологический вакуум. В этих условиях оказалось, что Запад давно уже живет в новом замечательном методологическом пространстве — постмодернизме.