Стенающий колодец

По всеобщему предположению, сообщает Пратт, врач не являются регулярным посетителем утренних и вечерних молебнов и проповедей по средам, но должен признать, что, несмотря на занятость, оба этих человека исполняли свой долг преданных вере прихожан английской церкви. Но в то же время (ежели имеется нужда в моем личном мнении) я обязан сообщить, что делали они это, говоря школьным языком, distinguo[23]. Доктор А. вызывал у меня недоумение, доктор же К., на мой взгляд, является обычным, искренним верующим, сильно интересующимся вопросами веры и старающимся приспособить свою практику к получаемым им сведениям. Ну а первый задавал главным образом вопросы, на которое Провидение, как то представляет ся мне, дать ответа не в состоянии. Например, он спрашивал, в каком месте, по моему разумению, пребывают в данный момент те существа, что во время восстания ангелов при сотворении мироздания, не придерживаясь стойких убеждений, все же не преступили границу дозволенного, отказались примкнуть к мятежникам.

На первый его вопрос я, как принято, ответил вопросом же: какие у него имеются основания предполагать о существовании подобных? Ведь о том, что Писание таковых не упоминает, ему, как я не сомневаюсь, известно. Хотя я и так прекрасно понимал, откуда он вычитал эту легенду, выяснилось, что он основывался на тех абзацах из святого Иеронима, где повествуется о беседах дьявола с Антонием. Но он полагал, что в Писании также можно найти цитаты, подтверждающие этот миф.

«К тому же, – заявил он, – вам же известно, что за границей в это верят повсеместно, более того, если бы вам, как мне, пришлось путешествовать без конца по ночным сельским тропам, вас бы мой вопрос не удивил».

«В таком случае, вы придерживаетесь мнения Джона Мильтона, – ответил я, – и полагаете, что

Мы спим ли, бодрствуем, – во всем, везде
Созданий бестелесных мириады,
Незримые для нас»[24].

«Не знаю, почему Мильтон утверждает, что они незримые, – заявил он, – по всей вероятности, он был слеп, когда это писал. Что же касается остального, да… думаю, что он прав».

«Пусть я не бываю за границей так часто, как вы, хотя бываю я там тоже нередко, особенно в последнее время, – заметил я, – тем не менее за все время, как живу здесь, демонов на сельских тропах я ни разу не встречал. Ну, а если вам повезло более, вашим рассказом наверняка крайне заинтересуется Королевское общество».

Я вспоминаю об этом незначительном разговоре потому, что доктору А. он не понравился – из комнаты он выскочил сильно обиженный, бормоча себе под нос, что эти высокопоставленные и сухие священники видят у себя под носом лишь молитвенник да пинту вина.

И подобные наши беседы принимали столь поразительный оборот не единственный раз. Как-то вечером он пришел о прекрасном расположении духа, а потом сел у камина и, закурив, впал в задумчивость, из которой я вывел его, задав весело вопрос, не встречал ли он в последнее время своих причудливых друзей. Он разволновался, глянул на меня совершенно безумным взглядом, словно испугался, и спросил: «Разве вы там были? Я вас не видел. Как вы туда попали? – Потом он сменил тон на более сдержанный: – Что вы там сказали о встрече? Кажется, я задумался и прослушал».

А я ответил, что имею в виду фавнов и кентавров, а вовсе не ведьм на шабаше, но, по-моему, он меня так и не понял.

«Да нет, ни тех, ни других, – произнес он. – Но я смотрю, вы гораздо скептичнее, чем приличествует носящему мантию. Ну а ежели вас заботят ночные тропы, порасспрашивайте-ка мою экономку о тех временах, когда она была ребенком».

«Ну да, – согласился я, – и еще старух в богадельне да детишек в хижинах. На вашем бы месте я бы обратился к вашему собрату Куинну – может, он даст вам таблетку для прочищения мозгов».

Должен заметить, что в первый и в последний раз он дал понять, что имеет зуб против доктора Куинна и Дженетта, и, как то соответствует моей должности, я попытался убедить его, что он ошибается в них обоих.

Но все же нельзя отрицать, что некоторые уважаемые семейства прихода по совершенно непонятной причине стали оказывать ему холодный прием.

Под конец он сказал, что никому в Ислингтоне он зла не причинял и имеет право жить, как ему заблагорассудится, в любом месте, тем не менее на доктора Куинна он не обижается.

Сейчас я вспоминаю, что, кажется, именно мое последующее замечание навело его на мысль, которую он затем и высказал. Я упомянул о фокусах, которые наблюдал мой браг в Восточной Индии у двора Раджи Майсура.

– Очень удобно, когда человек каким-либо способом приобретает силу оживлять неодушевленные предметы, – отозвался доктор Абелл.

– Наподобие того, когда топор поднимается против того, кто его держит?

– Ну, сей пример мне в голову не пришел, но если вы бы могли заставить книгу прилететь к вам с полки самой да еще приказать ей открыться на нужной странице…