Стенающий колодец

Он глянул на освещенное окно на верхнем этаже – там в кроватках на колесиках лежали мальчик и девочка, рядом стояла кровать с пологом для няньки. Сама нянька в данный момент отсутствовала, но в комнате находились папа и мама, на сей раз в трауре; правда, поведение их скорбным было назвать нельзя. На самом деле они смеялись и оживленно болтали, иногда друг с другом, а иногда с детьми. Когда те отвечали, родители снова начинали хохотать. Потом отец на цыпочках удалился из комнаты, прихватив с собой висевшее на крючке около двери белое покрывало. Дверь за собой он закрыл.

Минуты через две она открылась, в ней возникла завернутая в простыню голова. Зловещая фигура непонятной формы двинулась к кроваткам, потом вдруг остановилась, подняла руки и стащила с себя простыню. Глазам присутствующих явился, разумеется, отец. Дети страшно перепугались: мальчик спрятался под одеяло, а девочка бросилась в объятия к матери. Далее последовали попытки их успокоить – родители посадили их к себе на колени, ласкали их, показывали им белую простыню (мол, ничего в ней страшного нет), ну, и тому подобное. В конечном итоге дети снова улеглись по кроватям, а родители с одобряющими жестами оставили их. Затем в комнате появилась нянька, и вскоре свет там погас.

Но мистер Диллет продолжал наблюдать, боясь шелохнуться.

И вновь осветил комнату свет, но совершенно иной – то была не лампа и не свеча, – сквозь щели вокруг двери начал пробиваться бледный, неприятный свет. И дверь опять стала открываться. Мистер Диллет не желает в точности вспоминать того, кто на этот раз возник в дверях. Он говорит, что оно напоминало жабу, но размером с человека и с жидкими седыми волосами на голове. Некоторое время оно возилось у кроваток. Были слышны крики – слабые, так как происходило все вдалеке, но, несомненно, полные ужаса.

В доме началась сильная суета: в различных окнах появлялись огоньки, хлопали двери, были видны мелькающие фигуры. Часы на конюшенной башенке пробили час, и вновь всю сцену заволокла тьма.

И рассеялась она лишь еще один раз. У ступенек дома в два ряда стояли фигуры в темном, все они держали в руках факелы. Вниз по крыльцу стали сходить еще темные фигуры – они несли гробы, маленькие. Факельщики и гробы тихо двинулись по направлению влево.

Ночь почти прошла. Никогда еще она не тянулась так медленно для мистера Диллета. Он осторожно лег, но глаза закрыть был не в состоянии. Рано поутру он послал за доктором.

Доктор поставил диагноз «расстроенные нервы» и прописал морской климат.

И мистер Диллет на своем автомобиле отправился в тихое местечко на Восточном побережье, ненадолго останавливаясь по пути.

Первым, кого он встретил на море, был мистер Читтенден – как выяснилось, ему был дан подобный совет свозить отдохнуть жену.

При этой встрече мистер Читтенден посмотрел на мистера Диллета косо, и не без причины.

– Вообще-то, я не слишком удивлен в том, что вы слегка расстроены, мистер Диллет. Что? Да, хочу доложить, мне очень неприятно, что мы с моей бедной женой ответственны за ваше состояние, но и мы пережили то же самое. Подумайте минуточку, мистер Диллет, что мне было делать: выбросить эту очаровательную вещь совсем или же предупреждать покупателей: «Я продаю вам настоящую драму из реальной жизни прежних веков, которая происходит каждую ночь ровно в час»? Интересно, что бы вы сами ответили? Вызвали бы парочку блюстителей закона, которые посадили бы мистера и миссис Читтенден в рессорный экипаж и отправили в ближайший сумасшедший дом, а все проживающие по соседству говорили бы друг другу: «Да, этого следовало ожидать. Он так пил!», а я ведь, можно сказать, абсолютный трезвенник, что и вам известно. Вот в такой я оказался ситуации. Что? Забрать его обратно? О чем вы-то думаете? Нет, я сделаю другое. Я верну вам ваши деньги, за исключением тех десяти фунтов, которые я сам за него заплатил. А вы уж делайте с ним, что хотите.

В тот же день позже они вели беседу приглушенными голосами в помещении, которое столь неприятно зовется «курилкой».

– Что вам известно о нем и откуда он взялся?

– Честно говоря, мистер Диллет, мне ничего о нем не известно. Хранился он, разумеется, в чулане какого-то загородного дома… да об этом любой в состоянии догадаться. Но мне кажется, менее чем в ста милях отсюда. Где именно, понятия не имею. Это всего лишь мои предположения. Человек, который мне его достал, не входит в число моих постоянных поставщиков, и я потерял его из виду; но, по-моему, он занимается поисками именно в этом районе, это все, что я могу вам сообщить. Только знаете, мистер Диллет, меня все время мучает один вопрос. Этот старик… который подъезжал к двери… я все думаю: врач он или нет, а вы как считаете? Моя жена полагает, что врач, а я убежден, что нотариус – у него с собой были бумаги, и одна из них была свернутой.

– Согласен, – ответил мистер Диллет. – Если поразмыслить, то было завещание старика, которое следовало подписать.