Стенд [СИ]

— Теннари-сан, подумайте сами, с психологической точки зрения вряд ли рационально отрывать ребенка на целых три месяца от коллектива… У меня сейчас трудный возраст, Теннари-сан, переходы там всякие… На таком этапе три месяца — очень много… А вдруг неопытные воспитатели меня в ваше отсутствие сломают как личность? Или озлобят? Между прочим, большинство подростковых суицидов приходится как раз вот на такие переломные моменты, я смотрела статистику…

— Ани! — Теннари восхищенно развел руками, — Твой шантаж просто великолепен! Но как же быть с тем приступом?

— Теннари-сан, но ведь тогда не проводили глубокой проверки… Может, и не было у меня никакого приступа? Отравилась консервами — и все?.. А?

Она улыбалась. Хитренько так.

Конечно же, он не проводил контрольной проверки. Потому что отлично знал, что нет у нее никакой аста ксоны, симптомы нулевой стадии сымитировать — ерунда, это любой ребенок справится, догадается ежели. Он прекратил все тестирования, как только узнал, что это именно она запрашивала в информатеке файлы спайс-медицинской энциклопедии.

Он восхищался этим чудным ребенком уже тогда.

— Очень надо?

Она вздохнула.

— Очень-очень!

— Лады, — он хмыкнул, — Считай, что ты уже в списках. Предохраняться не забывай. Да, и — познакомишь потом как-нибудь, ладно?..

Она растерялась. Открыла рот, поморгала.

— Ой, а как… А откуда вы?..

Теннари засмеялся.

Забавно, но каждое поколение в этом вопросе почему-то именно себя считает Первооткрывателями. Словно самих их родители из пробирки достали.

* * *

Джуст. «Проспект Тшикатилло». Стась.

Две грудастенькие девочки на углу танцевали акробатический ролл. Танцевали они неплохо, хотя и со стилизацией, а вот люминесцентной краски, которой были они щедро заляпаны (ногти рук и ног, веки, губы, ноздри, соски и мочки ушей), из-за чего танец оставлял впечатление роящихся светлячков, Стась не одобряла. И вовсе даже не из-за вопиющего несоответствия подобного макияжа изображаемой танцем эпохе, карнавал — штука условная, детальной аутентичности не требует, лишь бы красиво было.

Это было красиво, кто спорит.

Вот только такая краска здорово сжигает кожу, провоцируя рак. Она въедается намертво, фиг отмоешь, и ногти потом начинают расслаиваться. Но где и когда пятнадцатилетних волновали отдаленные последствия?!

… Праздник Святой Селины…

«Почему бы тебе не попробовать?» — так сказала черненькая синеволосая малышка, с которой они вчера драили тротуар и покрывали стены праздничными блестками. «Почему бы тебе не попробовать? В конце концов — что ты теряешь?»

Что ты теряешь…

Стась закашлялась, прижалась спиной к ободранной стене, сдвинула кепку на самые брови и глубже засунула стиснутые кулаки в узкие карманы замшевых штанчиков. Обрезая янсеновский шмот под принятую у братишек униформу, она специально старалась не задеть боковые карманы, задними-то все равно пришлось пожертвовать, ибо ягодицы скрывать от честного народа эта братия считала недостойным. За что порою и отхватывала по этим самым, неприкрытым — к вящей обоюдной радости. Часть ритуала.

Глотать было больно — горло словно перехватили удавкой.

М-да…

Вот тебе и попробовала.

Затарахтели петарды, заливая тротуар потоками неровного света. Основным оттенком был, разумеется, красный — сегодня же все-таки день Святой Селины. Ностальгический милый праздник, их так мало осталось. Рождество, Случайность, да этот вот… Ну, еще День Независимости.

Но Независимость и Случайность — они же обезличенно-общие, а неофициальное, но тем не менее вполне сохранившееся Рождество — так и вообще сугубо мужской праздник, день рождения архаичного Бога-мужчины, который к женщинам вообще относился не больно-таки хорошо, мать его хотя бы вспомнить…

А Святая Селина женщиной была. До кончиков ногтей. И хотя заодно покровительствовала она довольно-таки пестрой компании (всяким там студентам, морякам и ворам), не этим она прославилась и не за это вошла в историю.

Правда, сейчас праздник ее давно уже перерос просто профессиональный уровень, превратившись в общеженский. Сегодня алым шелком по древней традиции затянуты все фонари, и даже шустрые луны кажутся алыми, и в «Квартале цветов» день открытых дверей, и любая может попробовать свои силы, никто не станет смеяться над неумелостью или лицензию спрашивать. Никто не будет ехидненько интересоваться: «А у кого, собственно, вы учились так топорно делать минет, деточка?» или проверять сертификат, сегодня День Святой Селины, а значит, никаких ограничений — было бы желание…

Вот именно что.

Хм… Чувство довольно-таки острое. Новое, доселе незнакомое. Забавно. За все двадцать лет — впервые. Новый опыт.

Чувство острого унижения…

Главное — даже сравнить не с чем. Ну, разве что с тем не слишком приятным случаем, когда тетя Джерри застукала ее в мужской игровой комнате в самом разгаре игры с «Живыми куклами Уолли». Впрочем, тогда преобладало раздражение — надо же было так глупо попасться!

А вот стыдно — не было. Почти совсем. Забавно…