Степь и Империя. Книга I. СТЕПЬ (СИ)

— Зачем через Северный проход? И ты, и я неоднократно бывали на Торжище у Ворот. Что в этом опасного? Мне хотелось проверить одну задумку. Я в прошлом году сделал удачную покупку. Один вороватый каптерщик Корпуса, в городе, окрестности которого мы очень давно не навещали, продал мне дюжину егерских плащей. Он нахваливал их качество для охоты и поездок, радуясь, что нашел, кому сбыть ворованный товар. Потому как только такой пьяный дурак, каким он видел меня, не мог смекнуть, что быть пойманным в егерском плаще — прямой путь на виселицу. Короче, у меня была дюжина егерских плащей, и мне хотелось их испробовать в деле. Поэтому с площадки Торжища два моих номера в одежде имперских приказчиков вели ослика под конвоем трех егерей. И торговая стража Империи только заискивающе смотрела нам в глаза. Егеря взяли для досмотра двух подозрительных купчиков? Егерям виднее… Эти дурни, привыкшие вымогать монеты у приказчиков и ловить мелких воришек, на егерей смотрят со страхом и завистью. Все получилось так, как я и рассчитывал. Ослик с нашими доспехами и оружием, под нашим конвоем благополучно вышел на Ярмарочный Тракт в день встречи.

Он сделал паузу, отхлебнул.

— Там мы разделились. Двое моих, с осликом, — Дин усмехнулся. Видимо картинка Степных Волков, ведущих в поводу грустного ослика, изрядно его веселила даже сейчас. — Переоделись в крестьянское и направились к проходу, через который мы намеревались уходить. Должны были залечь в отсекающий пикет. Оттуда было полдня хода до места, где мы должны были пересечься с караваном клана Невуер и вместе с ними вернуться в Степь. От места встречи до пикета получалось тоже примерно половина дневного хода каравана. Я хотел быть на точке рандеву раньше караванщиков, но просчитался. Они уже были на условленном месте, как раз устанавливались. Мы залегли и стали наблюдать за лагерем. От полудня до заката все в лагере происходило именно так, как должно происходить в бандитском лагере. Дисциплины никакой, часовых выставили — но толку с них. У них под носом можно было гулять по лесу. Правда, надо отдать должное, без пьянки. Невольников видел, сидят связанные. Два здоровых мужика, один постарше, другой лет тридцати с небольшим, и с ними подросток — долговязый, тощий, но жилистый. Связаны всерьез, без дураков. Примерно с пяток девок — видать, по дороге сгребли. Крестьянки. Зареванные, одетые, руки связаны. Одну из девок к старшему в шалаш притащили. Ну, тут дело понятное. Старший и двое с ним — из блатных. Сразу видно. И по одежде и по разговору. Остальные — шелупонь разная, слова доброго не стоит. Дождались мы темноты и как были, в егерских плащах, зашли в их лагерь. Как я и думал, часовые вообще ничего не заметили. Когда они увидели нас у костра, паника поднялась — любо-дорого! Ну, тут мы плащи сбросили и как черные доспехи обнажились — бандюки успокоились. Ждали, значит. Обменялись со старшим условленными словами, он получил оплату за невольников — деньги посредника. Потом мы немного поторговались за девок, бугор жадничал… Пока я не сказал, что за такую цену пусть он себе их оставляет, не желал уступать.

— Тянул время?

— Нет, не похоже. Нормальный торг нормального отморозка. Если и сыграно — то не придерешься. Я тоже в последние дни тот разговор в голове крутил и так и этак. Нет, не было в нем ничего подозрительного. Сошлись, в конце концов, на обычной цене, он сунул мне пакет бумаг, что с невольниками был…

— Стоп, какой пакет бумаг?

— Мужика старшего бумаги. Я его за пазуху сунул, невольников на железную цепочку посадил, крайнее звено на Жало одел. Дал им ощущений попробовать…

— Погоди, бумаги эти где?

— Да у меня бумаги. Как положил за пазуху, так и лежали. Будешь смотреть?

— Обязательно. Как только ты рассказ закончишь.

— Да тут совсем немного осталось. Только мы от лагеря отошли — слышим, сзади запели луки. Мы за мечи — тут и на нас навалились. Парни мои ввязались в бой, я невольников жалом пришпорил — и ходу. Тропку заранее облюбовали в нужном направлении. А тут слышу — догоняют. Двое или трое. Я световую бомбу рванул. И за ней следом одного срубил поперек живота. Только, понимаешь, какое дело, Риф…

Дин помолчал, потом собрался с силами: «Споткнулся об корень и потерял контроль. И тут я испугался и запаниковал. Никому больше не скажу. А вот тебе врать не буду…». Помолчал, не дождался ответа брата, и продолжил.