Читаем Степь. Кровь первая. Арии (СИ) полностью

Боевая стая девок жила от всех отдельно и тоже сильно изменилась. Во-первых, она стала в два раза больше. Нет девок с особыми дарами больше к Данухе не пожаловало, но Зорька вторую девятку набрала из толковых молодух поселения. А чем не сила? С луком управились, стрелки родили, с конями закуманились. Ну как же такому добру пропадать? Прибрала их Зорька и костяк новой девятки сформировала на трёх "особых": Ник, Нева и старшей поставила Бурю. Шесть остальных девок были из сыскного отряда Ник, поэтому и специфика девятки была соответствующая. В походе шли первыми. Вынюхивая, высматривая. Возвращались наоборот последними, заметая следы и сбивая столку. Во-вторых, просто выросли девоньки. За эти два лета они сильно подросли, даже девками то их теперь назвать было всю равно что обидеть, хотя по внешнему виду бабами их назвать нельзя было тоже. Одеяние, к которому они общими усилиями пришли после долгих проб и переделок, остальных баб шокировал, немногочисленных мужиков и пацанов, провоцировал на состояние мужицкого озверения, а Дануху доводил до матюков по поводу срамоты и непотребства. Сколько она земли исплевала вокруг себя, пока со временем не свыклась с этой мерзостью, но долгий спор Зорьке проиграла. Молодуха, как коза упёртая, стояла на том, что мужик в первую очередь глазами бабу поедает, а значить одеяние для девичьей стаи тоже оружие и оно с одного вида их косить должно. Спорить Данухе с этим не приходилось. Хотя нет-нет, да вспоминала про "непотребность" и вкручивала язвительным словцом под то, во что они были одеты. А одеты они были действительно вызывающе. Кожаная коротенькая курточка безрукавка с одной завязкой на поясе с запашными отворотами на груди, через которые то и дело титьки вылезали. Такой же кожаный широкий подол, но очень короткий, аж выше колена. Такой короткий, что сидя на коне, ноги в раскорячку, то и дело своими мохнатками сверкали. Вот это то как раз и бесило Дануху, особенно когда они перед мужичками, да пацанами рисовались. Как не старалась баба старые устои забыть, руки и язык чесались от этого непотребства у неё постоянно. Руки девок по локоть замотаны такой же кожей, но это ладно, от ран при стрельбе из лука спасало. Ну и сапожки такие же кожаные коротким чулком. Зимой ездили в том же самом, только поверх длинный, до самой земли, балахон из зимнего зайца одевали с рукавами. Сапоги тоже заячьи, высокие и шапка заячья длинным острым конусом, куда косы складывали. Кони их тоже все в зайца одеты были. В общем зайца на себя перевели видимо не видимо. Как всего в округе не повывели, непонятно. С малеваньем на телесах, как изгалялись, так изгаляться и продолжали. Дануха ко всей этой мазне по мордам привыкла, кроме Зорькиной росписи. Вроде бы столько прошла девка, через смерть переступила, дочь нарожала, а всё как дитя малое. Хоть и выросла и силой Дануху переплюнула, а всё как была оторвой, так оторвой и осталась. Эта дура учудила расписаться двумя половинками под Степную Деву. Одну Беля расписала розовым тонким инеем с изящными росчерками, будто облака перистые на лике зори, а другую под чёрную смертушку размалевали, да такую страшную сделала, что Дануха если неожиданно натыкалась на неё с той стороны, то её аж в дрожь кидало со страха и сердце заходилось, того и гляди помирашкой скрючиться можно было. Баба на матюки зайдётся, а девки ржут, как лошади и Зорька, сучка, громче всех заливается.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже