Степень превосходства (СИ)

Такая бескомпромиссность в вопросах соблюдения правил потрясла Германа. Он припомнил отношение к природе человека на своей собственной планете, где люди едва не уничтожили все живое. Потом земляне вышли в космос и с тех пор оставили после себя десятки планет с непоправимо нарушенной экологией и выработанными недрами. Не помогали ни самые строгие законы, ни жесткий контроль правительства.

Туземцам же было достаточно одного слова шамана. И ведь не за страх — за совесть слушаются… Вникая в прочие порядки, заведенные у аборигенов, Левицкий уважал их все больше и больше, они заслуживали уважения — без всяких скидок. Одновременно у него возникало все больше сомнений в правильности пути, выбранного его собственным народом. Не в том, как поступали отдельные люди в отдельных случаях, не в том, как вело себя все человечество в определенные периоды своей истории, но именно в правильности выбранного пути в целом. Неловко и тяжело, словно огромные камни, ворочал Герман в своей голове несвойственные ему ранее мысли.

Мы на родной планете вечно воевали друг с другом — за что? Только ли за место под солнцем? Нет; за религиозные догмы, которые выеденного яйца не стоят, или придуманы для своекорыстных целей сословий, каст, особо хитроумных личностей, не желающих трудиться, но хотящих хорошо жить и сладко кушать. За власть — не потому, что ее мало, а потому, что хочется больше. За чистоту расы, прикрывая собственную убогую неполноценность… Соперничали меж собой — за каждый клочок земли, за мировую гегемонию, за выход в открытый космос. Потом — за выход в Большой космос, в межзвездное пространство. Потом началась гонка за первенство между цивилизациями Галактики, хотя его никто не оспаривал. Наращивали мускулы. Увеличивали численность армии. Зачем? Ведь и так никого, сильнее нас, вокруг нет. Разве что цивилизация Сияющей Сферы. Так им до нас нет дела, они нас и знать-то не хотят… А все потому, что они ставят перед собой целью — самосовершенствование. Мы — превосходство над другими.

Вот туземцы эти несчастные… Или счастливые? Мы для них обеспечиваем защиту, заповедник организовали. Дело, понятно, нужное, да только охраняем мы их, в основном, от самих себя. Да и слово-то какое подобрали — «заповедник». Будто они животные. Ну, а как назвать — «детский сад», что ли?.. А хоть бы и детский сад. Местные дети рано или поздно вырастут, и тогда — сможем ли мы относиться к ним, как к равным? Лучше бы заранее привыкать…

Когда Левицкий оказался в состоянии свободно передвигаться, не испытывая более непреодолимых приступов слабости, он попросил Агизекара увести его подальше в лес и оставить одного.

— Мне нужно подумать, — сказал он молодому охотнику. — Возможно, я стану говорить с другими Богами-с-Неба, нельзя вести с ними разговор отсюда.

Агизекар не удивился и не подумал отговаривать. Он проводил Германа на большую поляну, на которой вполне хватало места для посадки катера.

— Я вернусь сюда к вечеру, — сказал он. — И провожу тебя в поселок — ты все еще слишком слаб, лучше не ходить по лесу одному. А если тебя заберет Птица-без-Крыльев, я посмотрю то место, где она сядет на землю.

Он ушел, а Левицкий, просидев на большой, обросшей пушистым мхом колоде целый час, наконец достал из нагрудного кармана SOS-передатчик. Глубоко вздохнул, и… спрятал его обратно, так и не нажав на кнопку экстренного вызова. Нет, никогда он не найдет в себе сил встретиться с Эвелин. Никогда. А больше его в том мире никто не ждет, а хоть бы и ждал… Герман не хотел возвращаться. С самого детства немного замкнутый, он не испытывал никакой особой привязанности к цивилизации, как к таковой. Он останется здесь.

Левицкий до вечера просидел на поляне, слушая пение птиц и стрекотание кузнечиков; пообедал жареным мясом и лепешками, испеченными Капили; поболтал с Сапсаном. Голос приходил в норму, правда стал другим, звучал глухо, а слова выходили невнятными.

— Пора устраиваться на новом месте жительства, — сказал он. — Как у тебя с энергией?

— Остаток ресурса — восемнадцать процентов, — ответил Сапсан. — Почаще бывай на солнце. Отключай усилитель мышц, ты достаточно окреп. Найди ручей с холодной водой возле деревни и забирайся в него минут на пять, чтобы я мог вести подкачку за счет разницы температур. Тогда я сумею зарастить дыры в комбезе — зверь ничего важного не повредил.

Агизекар возник рядом абсолютно бесшумно.

— Могу я остаться с Лесными людьми? — спросил Герман. — Жить в вашем поселке вместе с вами?

— Герман из рода Левицких желанный гость в моем доме, — улыбнулся Аги. — Идем обратно. Флиенти уже готовит тебе ужин.

* * *

Разум вернулся к Паго Нвокеди значительно раньше, чем это заметили врачи. Даже раньше, чем это понял он сам.

Паго попытался открыть глаза, но не смог. Он хотел позвать на помощь, но язык и губы не слушались. Он просто не чувствовал их.