Степень вины

– У Марка была такая ассоциация. Он говорил мне, что связать женщину перед половым актом – значит освободить ее, дать ей возможность найти в себе истинную сенсуальность. Что так делала Лаура. Что Лаура любила это. – В ее словах была горечь. – Я старалась делать то, что могло нравиться Лауре.

И снова Терри была неприятно поражена раздвоенностью Мелиссы Раппапорт – высокий интеллект и беспрекословное подчинение фантазиям мужа, идеалом которого стала кинозвезда, вызывавшая в ней лишь презрение и жалость. Но Кэролайн, похоже, прониклась состраданием, которое позволяло ей относиться ко всему этому без отвращения. Ровным, спокойным тоном она проговорила:

– Мистер Ренсом хотел, чтобы вы следовали какой-то модели поведения?

– Да. – Голос свидетельницы был сух. – Он хотел беспрекословного подчинения – физического и духовного. Это возбуждало его. Хотя потом он едва глядел на меня.

– Вы не знаете почему?

– Нет. – Ее голос упал. – Однажды, чтобы ему не было стыдно, я сама кое-что предложила из того, что могло доставить ему удовольствие. А он вышел из себя. Наверное, из-за того, что я была инициатором.

– Это продолжалось все время, пока вы были замужем?

– В какой-то момент Марк потерял к этому интерес. Что бы я ни делала. – Мелисса загасила сигарету, резким движением давя ее в пепельнице. – Тогда мы перешли к другим вещам.

– Играли в изнасилование? – спросила Терри.

– Да. – Мелисса Раппапорт смотрела теперь на судью. – Я приходила домой, а Марк делал вид, что насилует меня. Я никогда не знала, в какой момент это произойдет.

Она помолчала:

– Думаю, как раз эта неожиданность ему и нравилась.

– Но это было по обоюдному согласию?

Раппапорт закрыла глаза:

– Да.

– Он хоть раз ударил вас?

– Нет. – Раппапорт сделала паузу. – Ни разу не ударил, и ни разу это не было без моего согласия.

Терри видела, что Кэролайн Мастерс отметила это про себя.

– Увлеченность мистера Ренсома изнасилованием… – задала вопрос Кэролайн. – Вы связывали это с Лаурой Чейз?

– Только в последний раз. – Раппапорт взглянула на Терри. – Но, кажется, мисс Перальта считает это важным.

– Что же было?

Раппапорт не отвечала, доставая новую сигарету. Терри вспомнила, какое у нее было лицо, когда она впервые рассказывала о том случае, свое собственное чувство, когда узнала, что для Мелиссы Раппапорт это была последняя близость с мужчиной. Но по тому, как она ответила судье, можно было подумать, что случай этот – нечто второстепенное и она сказала о нем только ради Терри; лишь по дрожанию ее рук можно было догадаться, как много значит для нее это воспоминание.

– Это была наша последняя близость с Марком. – Как бы желая успокоиться, Раппапорт сделала медленную затяжку. – Перед этим у меня создалось впечатление, что он опять потерял всякий интерес ко мне – что мотив изнасилования выдохся, как и то, что было прежде. Однако на этот раз было небольшое добавление. Когда он бросил меня на кровать, я увидела, что по видеомагнитофону идет фильм с Лаурой Чейз. – Она пожала плечами. – Качество записи было очень плохим.

У Терри мелькнула мысль о Стайнгардте, беседующем с Лаурой Чейз. "Вы выкупили все копии фильма?" – спросил Стайнгардт. "Надеюсь", – ответила Лаура.

– Холостяцкий фильм? – спросила Кэролайн. – С двумя мужчинами?

Раппапорт удивленно посмотрела на нее.

– Что мне больше всего запомнилось, – тихо произнесла она, – так это то, что Лаура Чейз кричала, когда они проделывали это. По какой-то непонятной причине это врезалось мне в память. И еще то, что сенсуальная потенция Марка неожиданно возросла.

После короткой паузы судья Мастерс спросила:

– Вы сказали, что это было в "последний раз". После этого вы с Марком развелись?

– Да.

– Из-за этого случая?

– Из-за него и по другой причине. – Мелисса Раппапорт погасила сигарету. – После того случая Марк пошел в бар с друзьями. Вернулся поздно, пьяный и рассказал мне, что у них была "теоретическая дискуссия" о разной сенсуальной практике. А потом громко осведомился: не соглашусь ли я, чтобы двое из них трахали меня. А он будет смотреть.

Терри, пораженная, обернулась к ней. Судья Мастерс оставалась спокойной, Мелисса вообще перестала замечать кого-либо в комнате.

– Что бы ни делала Лаура Чейз, – бормотала она, – он хотел, чтобы я делала то же самое. Я для него никогда не существовала сама по себе. И Лаура, если смотреть глубже, не была сама по себе. Мы обе, живые или мертвые, были вместе во всех его желаниях и комплексах. Нас нельзя было разделить.

Кэролайн Мастерс медленно кивнула. Но Раппапорт по-прежнему не замечала ее и, кажется, ни с кем не собиралась говорить.

Терри спокойно произнесла:

– Думаю, теперь вам видна связь, Ваша Честь. Если не принимать во внимание отсутствие согласия, то роль фильма в воображаемом изнасиловании та же, что и кассеты Лауры в попытке Ренсома изнасиловать мисс Карелли.

Кэролайн обернулась к ней; кажется, она была рада возможности переключить внимание.

– Я вижу эту параллель, Терри. Но, как мы договорились, выводы я сделаю после того, как заслушаем второго свидетеля.