Степи Евразии в эпоху средневековья

Ножны кинжала I группы из могилы VIII у Новогригорьевки обложены золотом, а две П-образные накладки с сердоликами [Засецкая И.П., 1975, табл. V], вероятно, обрамляли такие же прямоугольные выступы для подвешивания, какие много раз изображены в согдийской живописи V–VIII вв. Еще красивее согдийский или иранский кинжал из Борового (III группа), определенный и реконструированный благодаря любезному содействию В. Анадзава (Япония). Он имел обоюдоострый плоский клинок, ножны сильно расширялись к концам. Перекрестие, трапециевидное устье и охватывавший их сбоку Р-образный выступ (рис. 5, 24) покрыты гранатами, альмандинами, зеленым стеклом и зернью, низ ножен и рукоять — округлыми сердоликами в оправах [Бернштам А.Н., 1951; Засецкая И.П., 1975, № 15–17, 19, 27, 28, 30–32, табл. III]. Реконструкция опирается на целый кинжал с еще более пышной отделкой, найденный в Корее, и на изображения в живописи Афрасиаба третьей четверти VII в.

Однолезвийные мечи (палаши) преобладают в IV–VI группах (рис. 5, 20). Однако возможно, что именно от таких мечей сохранились обломки в погребениях у Нижней Добринки (I группа) и кургана 17 у г. Энгельса (II группа). У авар на Дунае хорошо прослежена смена двулезвийных мечей однолезвийными в VII в. Во второй половине VII в. клинок получает изгиб, иногда очень сильный, и превращается в саблю. Характерно короткое перекрестие с высоким массивным ромбом в середине и расширенными концами (рис. 5, 23, 36), а такие перекрестия, как в Перещепине (рис. 5, 16, 21), архаичны и уже редки на саблях. Рукоять совсем без навершия или с кольцом (рис. 5, 21–23). Сабель найдено много в могилах II аварской эпохи на среднем Дунае [Амброз А.К., 1971б, с. 128, рис. 14, 4, 5; Čilinská Z., 1973, Taf., XXX, 12, LIII, 11; LVII, 1; LXII, 16; LXXIV, 26; LXXXIII, 17; XCI, 12; CXXX, 12; CXXXI, 1 — из одного могильника]. Их изображения известны в живописи третьей четверти VII в. на Афрасиабе. Такой же изогнутой саблей вооружен всадник на пластине из Верхнего Чир-Юрта [Магомедов М.Г., 1975, рис. 3, 2]. Тем более удивляет, что их так мало обнаружено в степных погребениях — только в Перещепине и Глодосах. С VIII в. здесь и у авар на Дунае сабля надолго стала почти прямой или прямой (рис. 5, 37). С какими изменениями в тактике или в защитном вооружении связаны эти колебания кривизны сабли — пока неясно.

Деревянные ножны мечей IV–VI вв. имели длинные брусковые скобы для ремня, на котором они, судя по изображениям, висели вертикально [Амброз А.К., 1971б, рис. 14, 1, 31–34]. Единственная такая скоба из нефрита относится к древностям I группы (рис. 5, 7). Вероятно, в степях преобладали более дешевые деревянные скобы. На Боспоре известны железные скобы, украшенные инкрустацией. С VI в. преобладают ножны с плоскими боковыми выступами в виде буквы «Р» или трехлопастными, часто окованными металлом. За петли на тыльной стороне выступов прикреплялись ремни, и ножны висели наклонно, более удобно для всадника. Оковки таких выступов (рис. 5, 15, 18, 21, 22, 24, 25) найдены в Арцыбашеве, Малом Перещепине, Глодосах (IV и V группы), Боровом (III группа), и, может быть, такой скобе принадлежат обломки из Иловатки [Смирнов К.Ф., 1959, рис. 7, 4]. Со второй половины VII в. на Западе преобладали полукруглые выступы (рис. 5, 23), но в наших степях раньше второй половины VIII в. они не найдены (хотя их изображение есть на упомянутой пластине из Чир-Юрта).