Степные волки (СИ)

Это случалось не так часто, чтобы появлялся настоящий носитель чуждой силы, но если это случалось, то бедствия, которые он нес, были неисчислимы. Чем больше времени такой носитель находился в одном месте, тем сильней он становился. Надо было торопиться и, скорым шагом, Фриге Нойм направился в замок местного лорда. Нужно было известить других жрецов, собраться в кулак, и как бы ему не хотелось быть героем-одиночкой, рисковать жрец не мог. По всем правилам так, определение и блокирование проводника великой силы несколькими жрецами, очищение людей попавших под волну чуждой энергетики, и только после этого, уничтожение носителя. По другому никак, а иначе, придется всех окрестных жителей губить, так как сила противника растечется среди жителей, уже ставших невольными адептами великой силы.

В открытые ворота замка он почти вбежал и, тут же, обратился к хозяину окрестных земель, виконту Карагасу, который находился в замковом дворе:

— Здравствуйте, лорд Карагас, — выдохнул он, успокаивая дыхание. — Я жрец Фриге Нойм из Норгенгорда и мне срочно нужна лошадь.

Лицо виконта было спокойным и застывшим как маска, и он, как-то нехотя, выдавил из себя:

— Зачем?

— В одной из ваших деревень, неподалеку, там где недавно погиб жрец, обосновалась некая сила. Мне нужна помощь, — Фриге торопливо выговорил это и, в тот же миг, почувствовал тепло амулета-поисковика на своей груди.

Он ошибся, не деревня была сосредоточением прорывающейся в мир силы Порядка, а замок. Жрец сам пришел в логово враждебной силы, так же как и его собрат, тело которого нашли в деревне. Не там погиб он, не на сельской улочке, а здесь, на этом самом месте и, только потом, был перенесен в деревеньку.

Не меняя выражения лица и не дрогнув ни единым мускулом, виконт негромко выкрикнул:

— Стража, взять его!

Фриге успел резким рывком отскочить в сторону и, выхватив левой рукой амулет, напоенный некоторым количеством божественной силы, крепко обхватить его пальцами. Только бы этой силы хватило до того времени, пока он не прочтет молитву. Полупрозрачное облако моментально окружило-окутало все его тело, создавая защитный барьер, и пятерых воинов лорда, подскочивших к нему, отбросило в сторону, а жрец зашептал:

— О, Великий наш прародитель и заступник, бог Белгор. Отомкни Врата Небесные, помоги потомку твоему одолеть силы враждебные, преступившие древний закон. Напитай тело и душу мои силой своей могучей. И выйдя из меня, да разрушат силы эти, все зло замысленное против меня и бога моего, и сокрушат коварство пришедших отнять нашу душу и разум. И обратится зло против зла, на врагов наших, и да очистим мы мир наш от скверны. Славься Белгор, и да не забудем мы предка своего и сохраним верность ему. Слава!

Пока жрец произносил свою молитву, виконт Карагас вытащив свой меч, пытался пробить защиту окружавшую Фриге Нойма. Удары сыпались без остановки и, когда уже она готова была лопнуть и рассыпаться на кусочки, жрец почувствовал, как что-то родное, древнее, старое и несравненно могучее, входит в него. И до этого так случалось, что он чувствовал свое единение с прародителем, но то, были лишь слабые отголоски, сегодняшнего прилива могучих и добрых сил входящих в него. Сейчас, он был в состоянии сворачивать горы, но ему этого не требовалось.

Фриге шагнул вперед, резко раскинул руки в стороны и ярчайшая вспышка света, хлынувшая мощным потоком из его тела, затопила весь замковый двор. Сила Белгора, в виде солнечных лучей, испепеляла до углей все живое в пределах своей огромной мощи. Несколько мгновений продолжалось это и, когда весь двор и сам замок покрылся черными обугленными телами, жрец сомкнул свои руки и унял то буйство силы, которая только-что убила несколько десятков людей. Недоуменно, в легком шоке от того, что здесь и сейчас произошло всего за несколько минут, Фриге рассматривал замковый двор. Послышались шаркающие легкие шаги и еле внятный детский плач достиг его ушей.

Нойм бросился на звук и, на входе в главный донжон замка, увидел ребенка. Девочка лет десяти, низко опустив головку, в некогда нарядном платьице, обгоревшими до мяса руками, пыталась держаться за стену и идти. На закопченых стенах оставались следы маленьких ручек, кровь и кусочки отваливающейся кожи. Он подскочил к девчушке, судя по всему, дочери виконта, непонятно как выжившей, и попытался поддержать ее. Перед ним стояла дилемма, применить силу дарованную Белгором для исцеления, невиновного в поступках своего отца, ребенка, и тем самым нарушить закон, или же добить ее, как того требовал все тот же закон.

Плевать, решил для себя Фриге, ребенок есть ребенок, его надо спасти. Он развел руки и попытался вспомнить как применить формулу преобразования божественной силы в исцеляющий поток, но тут девочка подняла голову и жрец увидел ее лицо. Даже виконту с его застывшими как маска чертами лица, было далеко до того, что увидел Нойм. Это было даже не лицо, а вырубленое в скальной породе изваяние, навсегда застывшее с одним выражением, улыбкой, превращающейся в ужасную гримасу.