Стервам слова не давали

 Но ведь всё так просто не бывает, правда? Поэтому вполне естественно было то, что в понедельник утром мне Эдик предложил встретится снова, а так как у меня в голове уже пару дней крутился один очень интересный кулинарный эксперимент, то встреча неизменно произошла в ресторане. Я как раз рубила зелень, когда он явился прямо на кухне. Спиной прислонившись к одной из стен, неприятно сверлил меня взглядом.

– Неужели так увлекательно? – Прохрипел он и я сразу же вскинула взгляд.

 Бледный, с разбитой губой, ссадинами на скуле, широким пластырем заклеен лоб, рассечена бровь, а под глазом, который заплыл, красуется тёмный, практически чёрный кровоподтёк. С трудом сглотнув, я оценила и его тело. Несмотря на одежду, могла ясно сказать, что потрепали Эдика на славу. От болевых ощущений его всегда прямая спина сейчас ссутулена, голова втянута в плечи, руки при глубоком вздохе невольно поднимаются до уровня печени в правом подреберье.

– Никогда бы не подумал, что ты способна вырастить волкодава. Молодец, Лариска, постаралась.

– О чём ты?

 Он хмыкнул, хотя такое действие тут же отозвалось резкой вспышкой боли во всём теле и руки снова прикрыли печень.

– Не догадываешься?

– Андрей? – Почему-то спросила я, хотя… нет, в глубине души знала, что он ненавидит отца, но совершила ошибку, не поговорив об этом ещё в детстве. Сейчас моя ошибка имеет не только моральный подтекст, но и чёткие очертания.

– Сын. Твой.

– И что ты от меня хочешь? Могу предложить тебе лёд.

 Вдруг я осознала, что не испытываю к нему жалости. Вдруг…

– Ты стала другая. – Скривившись от боли, попытался улыбнуться Эдик. – Филипп Аркадьевич заботится о своей шлюхе?

– Если у тебя всё, то можешь идти.

– Ты не нужна ему. – Словно не услышав меня, тихо продолжил Эдик, но даже в его тихих словах слышалась привычная язвительность и желание унизить. – Я давно знаю его, столько лет, что точно уже и не скажу. И он никогда никого не любил, и тебя не любит.

– Эдик, тебе пора.

– Неужели не интересно? А я вот поинтересовался. И знаешь что?

– Что? – Ошибка номер раз. Я поняла это как только задала вопрос, вступила в диалог, но обратного пути, кроме как выслушать тихий бред, не было.

– Спор у них вышел, с его другом и, по совместительству, правой рукой: и Филипп утверждал, что любую стерву можно приручить. Вот и приручил. – Я молча смотрела на него и не совсем понимала, о чём речь. – Вы ведь недавно познакомились так? – Превозмогая боль, Эдик улыбнулся. – А досье на тебя, лежало у него ещё весной. И ведь приручил же, чёрт. А ты и повелась, как маленькая дурочка на большую любовь, а он просто играл, как и всю свою жизнь. Неужели ты и правда думала, что в тебя можно влюбиться? В тебя! Ведь ни рожи, ни кожи, и дрянь ты последняя, и сына уродом моральным сделала!

 За всё время его пламенной речи, я так и крутила в руках нож для нарезки зелени, периодически врубая его в деревянную поверхность доски, и тут же вытаскивая остриё. Чисто механические движения, никакой мысли.

– И знаешь, что? Я правильно тогда поступил, что бросил такую суку и твоего щен…

 Когда лезвие тесака вонзилось в сантиметре от его головы, Эдик смолк, сник и побледнел до цвета мела. А я слишком спокойно, хладнокровно, вкладывая в слова всё то, что не смогла сказать при расставании, добавила:

– Ещё раз я или Андрей услышим о тебе, увидим тебя на горизонте – можешь застрелиться, иначе снесу башку и не задумаюсь. И я не жалею, что такое ничтожество как ты бросил нас. И сегодня есть мы – любящая семья, мать и сын, а есть ты – ноль, ровно такой же, каким всегда и был. А теперь уходи и забудь, что у тебя когда-то был шанс стать человеком и настоящим мужчиной. Ты его просрал.

 Эдик как стоял, так и продолжал стоять, лишь спустя несколько секунд дрожащими пальцами стёр со щеки брызги зелёного сока и ошмётки зелени, отлетевшие от ножа. Сбоку от двери раздался долгий свист.

Глава 11

– А у вас тут, ребята, весело. – Хрюкнула от смеха Машка, непонятно как оказавшаяся здесь и пропустила идущего на полусогнутых Эдика. – Лар, может, ему того, пинка поддать для ускорения? – Усмехнулась она, а тот и без пинка едва ли не побежал к выходу.

 Шумно выдохнув, я закрыла глаза ладонями, дрожь, прошедшаяся по телу, подкинула меня и оставила после себя ощущение пустоты.

– Эй, а что это такое у вас происходит, а? Нет, слушай, как ты его… А меня научишь? Я думала он так и наложит в штаны. Кто это вообще был?

 Театрально раскинув руки в вопросительном жесте, Маша прошлась по кухне, немного покряхтела, вытаскивая из стены плотно врезавшийся туда нож, потом победно выкрикнула что-то невнятное и уставилась на меня.

– Бывший муж. А ты здесь какими судьбами? – Видимо, ещё плохо соображая, я даже была способна на любезность и улыбнулась.