Стервами не рождаются!

Казалось бы, все хорошо, все удачно. Сиди себе да радуйся. Но Валентину Ивановичу что-то определенно не давало покоя. Ну не нравилась ему эта безукоризненно девственная характеристика, хоть убей. Промучившись еще полчаса, он снял телефонную трубку и, положив перед собой небольшой листок с цифрами, начал набирать нужный номер…

Глава 50

Алевтина пела. Старенький шлягер времен маминой молодости прочно привязался к ней и не давал покоя. Она мурлыкала и мурлыкала, забравшись с ногами на кровать. Обложившись иголками и нитками, она штопала Денисовы футболки и рубашки и находила это занятие удивительно приятным.

— Тебе что, делать нечего? — удивился он, заскочив к ней в комнату перед обедом и застав за столь интересным времяпрепровождением. — Выбросить надо да и все…

Она улыбнулась, ничего не ответив, вдевая нитку в иголку. Ну разве объяснишь какому-нибудь мужчине, в чем любящая женщина находит для себя удовольствие. Разве поймут они, что, пришивая очередную пуговичку к его рукаву, утюжа воротничок его сорочки или штопая прохудившийся носок, она узаконивает себе определенное право — право называться его женщиной.

— Аль, мне отъехать нужно ненадолго, — как-то не очень уверенно начал Денис. — Ничего?.. Ты не против?..

— А почему я должна быть против? — совершенно искренне изумилась она.

— Ну как же… — замялся он. — Мы с тобой вроде решили уже все сегодня ночью…

— Что решили? — сделала Алька большие глаза.

— Ну как… — Денис растерялся. — Мы, то есть ты и я, мы вместе. Или ты передумала? Ты же говорила, что любишь. Или это только ночью было? Ты что — передумала? Мы же решили!

— Решили, решили, не части. Как быстро можно вывести тебя из равновесия! — Она отложила штопку в сторону и слезла с кровати. Подойдя к нему вплотную, Алевтина подняла на него глаза и попросила: — Улыбнись, а? Никто так не улыбается, как ты. У тебя самая славная улыбка из всех, что я видела за свою жизнь. Помню такой первый твой визит: я открываю дверь — и на пороге высоченный гардемарин с самой очаровательной улыбкой.

— Я, правда, тебе тогда понравился? — обрадовался Денис и привлек ее к себе.

— Не очень, — Алевтина, засмеявшись, напомнила: — Твои пощечины и тумаки еще долго не забывались.

Подобные воспоминания были явно некстати. Денис закрыл ей рот ладонью и тихонько прошептал:

— Кто старое помянет… Ты мне лучше скажи — замуж пойдешь за меня?

— Замуж?.. — Алька наморщила носик. — Замуж можно и рискнуть. Как говорила одна из моих бывших соседок, перекрывшая все рекорды в этом деле: замуж нужно выходить столько раз, сколько берут!

— Ну я думаю, одним разом ограничимся. — Взъерошив ей волосы, он счастливо рассмеялся и попросил: — Ты только не скучай здесь без меня, хорошо? Я быстро… Одно дело улажу, забираю тебя в Москву, и мы живем долго и счастливо…

— И умираем в один день?

— Конечно. — Он хитро прищурился. — В девяносто четыре года… от любовного экстаза.

Он увернулся от ее подзатыльника и, послав на прощание воздушный поцелуй, скрылся за дверью.

Алевтина слышала, как он сбежал вниз по лестнице, слышала, как завелся мотор дяди-Витиного «Москвича», как затем, сердито урча и фыркая, тот выкатил за ворота, но все стояла и стояла, не в силах сдвинуться с места.

Она слушала свое счастье! Именно слушала, поскольку оно билось пойманной птицей у нее в груди, стучало ликующим перезвоном в ушах, ударяло по оголенным нервам радостным предвкушением.

Господи! Да она только сейчас поняла, что такое счастье! Да плевать ей теперь и все такое! На квартиру, на машину, на все! Не дурак был тот человек, кто определил женское счастье подле милого, ох не дурак!

Она судорожно вздохнула, приходя в себя, и принялась собирать рубашки в аккуратную стопку. На сегодня хватит. Пора подумать об обеде. Лидочка не появляется уже второй день, а есть полуфабрикаты Алевтина не привыкла. Так что хочешь не хочешь, а на кухне придется повозиться. Но едва нога ее ступила на половицы гостиной, как телефон требовательно зазвонил.

— Алло, — Алевтина отчего-то насторожилась и занервничала. — Говорите…

На другом конце провода кто-то шумно дышал, но молчал. Первым ее желанием было бросить трубку, но, подумав, она повторила еще раз:

— Говорите же, я слушаю.

— Алевтина? — Мужчина явно волновался.

— Кто вы? — Сердце неприятно колыхнулось где-то в горле и заныло. — Что вам нужно?

— Алевтина? — еще раз переспросил мужчина и добавил: — Карамзина?

— Да, да! — повысила она голос. — Так, что вам нужно!

— Поговорить, — последовал простой ответ. — Я хочу вам помочь…

— Кто вы?.. — Чувствуя, как от дурного предчувствия у нее немеют кончики пальцев, Алевтина опустилась на стул рядом с журнальным столиком и выдохнула: — Кто вы?! Объясните, черт побери, или я брошу трубку!

— Вы не сделаете этого, потому что это в ваших же интересах. Давайте встретимся…

— Нет! — закричала Алька, подскакивая. — Если вам нужно что-то сообщить мне, то говорите сейчас по телефону. Ни о каких встречах не может быть и речи. Тем более что я не могу покинуть эти стены — я под охраной!