Стервятники Техаса

— Подлая тварь! Об одном жалею — что кто-то прихлопнул тебя раньше меня. Где девушка?

— Ее увез Эль Браво, — хрипло выговорил Крошка. — Они увидели меня первыми… я скакал с флажком. Вышли мне на встречу. Я отдал им девчонку — это был мой выкуп за место в банде. А тысячу, что была у старика, припрятал у себя. Они на меня накинулись… и обыскали. Эль Браво в меня выстрелил — за то, что я пытался зажать деньги.

— Куда они ее отвезли?

— В свое убежище… Я не знаю, где это. Никто не видел, где оно находится, — голос Крошки с каждым сказанным словом становился слабее и неразборчивее. — Они сторожат каждую тропинку… круглые сутки… Если хочешь туда добраться… нужно стать одним из них. Я-то сделал себе флажок… только поэтому дошел до этого места.

Он с трудом махнул рукой, показывая на лежащий чуть поодаль сук хлопкового деревца, к которому была привязана полоска белой материи.

Следующий свой вопрос Мак задал из чистого любопытства.

— Почему ты в меня стрелял? В Канзасе мы с тобой вроде не успели поссориться.

— Ты должен был стать моим взносом в банду, — просипел Крошка. — Поэтому я и хотел затащить тебя в нагорье. Эль Браво с большей радостью взял бы тебя живого. Но когда ты стал отказываться, я подумал, что если сумею доказать ему, что я тебя порешил, он, может быть, согласится меня принять. Эль Браво — это Гарт Биссет.

Гарт Биссет! Других объяснений Маку не требовалось. У Биссета имелись веские причины ненавидеть ковбоя. Впервые они встретились в одном из «коровьих поселков» Канзаса, конечной точке перегона техасского скота. Биссет служил в том поселке приставом. Он совмещал в себе жестокость и осторожность волка; рука его выдергивала из кобуры револьвер, отделанный слоновой костью, с неуловимостью летней молнии. Вместе с тем это был такой отъявленный мерзавец, какие редко попадались даже в облюбованных стервятниками «коровьих поселках» на маршрутах перегона, а уж тем более олицетворяли в них закон… Конец его делишкам положил Большой Мак. Собственно говоря, он, как глава артели перегонщиков скота, решил прийти на помощь одному мальчишке-ковбою, которого заместитель Биссета решил взять под стражу по заведомо ложному наговору. Когда дым от выстрелов рассеялся, оказалось, что заместитель пристава лежит в луже крови на полу танцевального зальчика. В карманах мертвого были найдены письма, проливающие свет на темную сторону жизни пристава, на его причастность к разбойным нападениям и убийствам. Биссетом немедленно заинтересовался федеральный пристав. У преступника была возможность пуститься в бега, но он предпочел провести ночь в лагере скотоводов у околицы, чтобы дождаться главу артельщиков и свести с ним счеты.

Встретившись, они тут же вступили в поединок, который Большой Мак закончил с ранением в области грудной клетки, а Биссет с перебитой ногой, в которой застряла пуля сорок четвертого калибра. Бывший пристав в тот же день был арестован и приговорен к пожизненному заключению, однако по пути в тюрьму сумел бежать, а потом надолго исчез из виду. Ходили слухи, что он перебрался в Мексику, где примкнул к революции.

Углубившись в воспоминания, Большой Мак и не заметил, что Крошка перестал дышать. Он влез в седло, по-прежнему думая о своем, и направил коня вверх по едва заметному следу, оставленному убийцами, что вился узкой тропкой между горными уступами. Лицо его с каждой минутой делалось мрачнее тучи, но в уголках плотно сжатых губ заиграла звериная насмешка. В руке он сжимал древко самодельного флага, с помощью которого рассчитывал вступить в переговоры с бандитами. План действий, родившийся в голове Большого Мака, был до отчаяния смел и безрассуден, он давал ему только один шанс из тысячи, но ничего другого ему не оставалось. Было еще безрассуднее полагаться на свою сноровку в обращении с оружием. Попытайся он силой проложить себе дорогу в бандитское гнездо, — при условии, что он сумел бы его отыскать, — он получил бы свою порцию свинца из засады еще на дальних подступах к их логову. Существовал один-единственный способ добиться свидания с Эль Браво. И он выбрал его без колебаний.

Мак даже не попытался спросить себя, почему он взял след похитителей девушки, которая не имела к нему ни малейшего отношения. Он просто не учитывал иных возможностей, как не учитывали их ясные и недвусмысленные принципы техасского поселенца, принципы, закаленные в горниле беспощадной полувековой войны с краснокожими и мексиканцами, для которых белые женщины всегда были лакомой добычей. Белый человек должен был не задумываясь спешить на помощь попавшей в беду женщине, независимо от того, кто она и кем ему приходилась. Исключений из этого правила не предусматривалось. И вот теперь Большой Мак спешил на выручку девушке, которая презирала его, а не скакал, как надеялся еще полдня назад, в далекий город, чтобы в считанные дни расстаться с пухленькой пачкой, что топорщила ему карман. Никто, кроме него, не знал, скольких трудов и мытарств она ему стоила.