Стервы

Клара наблюдала, заняв выгодное место наверху парадной лестницы. В вестибюле Арчибальд, дворецкий миссис Кармоди, отгородил место по обе стороны от входа — там толпились репортеры и фотографы. Как только объявляли имя каждого нового гостя, его встречали дружные вспышки магния, а затем — гул репортеров, стремившихся заполучить для своих газет какое-нибудь замечательное высказывание. В самом доме умело лавировали между гостями официанты в белых смокингах и перчатках; высоко подняв серебряные подносы, они разносили прохладительные напитки и легкие закуски.

Сами гости блистали роскошными нарядами. Там были девушки, желавшие слыть бунтарками, в переливающихся золотом, серебром и начищенной медью платьях, в длинных, до локтя, перчатках, с нитками жемчуга, свисающими до пояса; женщины постарше щеголяли в вечерних, до самого пола, туалетах из жоржета, крепа, атласа, с высоко взбитыми прическами, а в ушах и на пальцах у них сверкали бриллианты и прочие драгоценные камни. Юноши и мужчины во фраках с белыми галстуками-бабочками казались все на одно лицо.

Клодина преобразовала малую гостиную в гардеробную. Клара даже со своего места слышала, как бедняжка снова и снова выкрикивает: «Oui, monsieur!» А по всему дому громоздились охапки оранжерейных цветов: бархатистых белых пионов, грациозных белых калл — куда ни глянь, всюду нежные лепестки чистейшего белого цвета.

— О боже, — проговорила Глория, возникшая рядом с Кларой, — смилуйся надо мной!

— Главное — оставайся спокойной, что бы ни происходило, — Клара дружески толкнула кузину в бок. — В конце концов, это твой прием.

Глория не ответила. Она посмотрела на бурлящую внизу толпу, и на лице появилось страдальческое выражение.

— Пойдем, — подбодрила ее Клара. — Не можем же мы здесь вечно прятаться.

Девушки вместе спустились по лестнице.

Их появление исторгло дружное «Ооох!» из груди собравшихся, оно пролетело по всему вестибюлю и повергло гостей в молчание.

— Вот и они! — раздался чей-то возглас. И тут же грянули аплодисменты — такие бурные и долгие, что Глория даже покачнулась. На какой-то миг она показалась смертельно напуганной.

— Улыбнись фотографам, — подсказала ей Клара.

Аплодисменты не смолкали, пока девушки не сошли с нижней ступеньки. Спускаться пришлось долго. Клара уже собиралась сказать кузине: «Вот видишь? Не так уж все и плохо», — но тут кто-то крикнул:

— Улыбнись, Глория!

— Улыбнись, Глория, — передразнила Клара.

Глория повернулась к ней, и обе захохотали от души. Какое нелепое событие! Прием в честь помолвки девушки, которая не желает выходить замуж — потому что влюбилась в негра-музыканта. Вздумай он показаться сейчас здесь, его тут же вытолкали бы взашей, прямо из ворот особняка.

Бастиан, казавшийся сегодня особенно высоким и широкоплечим, ожидал невесту внизу, у лестницы. Лицо гладко выбрито, темные волосы зачесаны и уложены волнами. Он взял Глорию под руку, и пара стала позировать фотографам. Потом их окружила толпа.

Неожиданно все фотоаппараты нацелились на Клару.

Ослепленная множеством вспышек Клара проморгалась и обвела взглядом толпу, отыскивая Маркуса, но вокруг были только чопорные чикагцы в роскошных нарядах. В гостиной оркестр наигрывал какую-то нежную лирическую мелодию. Клара слушала и жалела, что она сейчас не с Маркусом, а торчит здесь, среди этих хищниц высшего света.

— Мисс Ноулз, мисс Ноулз! — окликнула ее журналистка в костюме с меховой опушкой. — Какое на вас чудесное платье! У кого вы его шили?

— Ой, этого я не выдержу, — пробормотала Клара и оглядела свое платье — чистого темно-синего цвета, узкое, плотно облегающее фигуру, ниспадающее до колен и отделанное по подолу шелковой лентой, украшенной вышивкой бисером ручной работы. Оно уже немного вышло из моды, но сохранило всю свою прелесть. Можно было ответить журналистке, что автор этого платья — Шанель, но ведь Простушке Кларе не полагалось этого знать.

— Клара, милочка, наконец-то! — Тетушка Беатриса проплыла через толпу и поцеловала Клару в обе щеки. Впервые в жизни она увидела тетушку в шикарном наряде — скромном черном платье и ожерелье, сверкающем множеством бриллиантов. Уже давным-давно тетя не выглядела такой счастливой и помолодевшей. «Тетушка Би выглядит очень элегантно», — подумала Клара. И высказала эту мысль вслух.

Тетушка Би обняла ее. Казалось, она искренне рада видеть Клару, в отличие от того дня, когда племянница только переступила порог ее особняка. Угроза исправительной школы превратилась в далекое кошмарное воспоминание.

— Я хотела ответить репортерам насчет платья. — Клара повернулась к ним. — Разумеется, мой сегодняшний наряд — не моя заслуга. Если бы моя тетушка не проявила такой щедрости, я бы выглядела как оборванка. У нас в деревне не очень-то разбираются в вопросах моды, но здесь я многому научилась.