Стервы большого города

— Меня тоже, — кивнула Нико и сделала знак официанту, чтобы он принес еще воды с газом. — Но это только слухи. Майк. Как я могу бросить «Фейерверк»?

— Кто-то однажды сказал, что «Нью-Йорк пост» осведомлен больше, чем ЦРУ.

— Вероятно, это правда, если вспомнить о последних мировых событиях. Но ЦРУ не нужно сбывать газеты, а «Пост» нужно. Вот так и получается.

— Да, вот так и получается. Кстати, запомни: я нашел тебя. Это я привел тебя в «Сплатч Вернер». Без меня тебя просто не существовало бы. — Майк пожал плечами. — Ты знаешь, мой принцип — честные отношения со служащими. Ты не такая уж творческая личность. Ты очень внимательна к деталям, отдаю тебе должное. Но для того чтобы руководить отделом, нужно нечто большее.

Нико улыбнулась. Майк запугивает ее? Есть очень специфический тип людей, которые всегда приписывают себе чужие успехи, стараясь при этом унизить тех, кто их достиг. Эгоист постоянно лезет в центр сцены, даже если пьеса не о нем. «Не делай этого, Майк, — мысленно попросила Нико. — Не ухудшай без необходимости свой конец». И поскольку все это уже не имело никакого значения, сказала:

— Ты прав, Майк. И сменила тему.

У Майка был сын-подросток от первого брака, который заканчивал школу. Они обсудили достоинства и недостатки разных университетов. Каждый раз, когда Майк хотел сменить тему, Нико опять заговаривала о колледже. Она поступала отвратительно, но другого выхода не видела, поэтому, когда они расстались у лифтов, Майк не знал ничего конкретного.

«Ты покойник», — подумала Нико, когда за Майком закрылись двери лифта.

В четыре часа позвонила Морин, секретарь Виктора Мэтрика.

— Виктор хотел бы видеть вас у себя.

Нико вошла в кабинет Виктора за минуту до Майка.

— Готовы, Нико? — спросил Виктор. — Все должно пройти, как у доктора Фила.

Нико никогда не видела доктора Фила, но не представляла себе, что дело обернется такой жестокостью.

Майк появился через несколько секунд. Когда он шагнул в дверной проем, на мгновение его лицо выразило невероятное удивление. Он обвел их взглядом и быстро отвел глаза, как животное, внезапно обнаружившее, что оно в клетке. Нико стояла у стола Виктора, и Майк, вероятно, пытался сообразить, выступают ли она и Виктор единым фронтом или проблемы у нее и у него, Майка. В любом случае он решил отмежеваться от Нико, поэтому не обращал на нее внимания. Прошел по комнате, подчеркнуто избегая смотреть на нее, и сел напротив стола Виктора.

— Ну, Виктор, — начал Майк неестественно оживленным тоном. — Что стряслось?

Виктор откинул голову.

— Нико говорит, на тебя вот-вот подадут в суд.

— Нико? — Майк посмотрел на нее с деланным изумлением, скрывая под ним ненависть. — Какого черта она знает?

— Видимо, больше, чем ты, — спокойно произнес Виктор.

— За что? — небрежно поинтересовался Майк.

— За нарушение условий контракта с Глиннис Рурк, — ответила Нико.

— Глиннис Рурк — бездарная дура, которая даже не может вовремя приехать на встречу.

— У меня есть распечатки писем, присланных по электронной почте. От тебя — ей. Ты назвал Глиннис тупой…

— Так и есть…

— Подумай, как это будет выглядеть в газетах.

— Да кому какое дело? — отрезал Майк.

Нико пожала плечами:

— Зачем нам скандал, если можно избежать его?

Майк посмотрел на Виктора, ища поддержки, но не получил ее и перевел взгляд на Нико.

— Ты кто? Грязная предательница? Собираешь за моей спиной информацию…

— Она попала ко мне случайно. Нам повезло… эта информация могла попасть к кому-то другому. Постороннему…

— Ах ты, сука…

— Майк… — Виктор поднял руку.

— О, я понял, — кивнул Майк. — Теперь ты служанка Виктора. Маленькая дева, выполняющая за него грязную работу. Ледяная дева.

— Ты уходишь, Майк, — сказала Нико.

— Что?!

Нико вздохнула и, скрестив на груди руки, слегка оперлась на стол Виктора. Майку не следовало садиться; не подумав, он позволил ей испытать чувство превосходства.

— Именно так, — отозвалась она. — Ты уходишь… я прихожу.

Майк рассмеялся.

— Ты не можешь уволить меня, — проговорил он между приступами смеха.

Виктор покачал свой зуб.

— Может. И она только что это сделала.

И тут Виктор совершил нечто устрашающее. Встал, раскрыл рот и, опершись на стол, расхохотался.

Силы небесные! Нико в тревоге попятилась, случайно столкнула со стола пресс-папье с небоскребами Нью-Йорка внутри и в стремительном броске поймала его обеими руками. Смех Майка сменился молчанием; он откинулся в кресле, потрясенный, напуганный и смущенный. Заглянуть в черную и кажущуюся бесконечной бездну рта Виктора было для него почти то же самое, что заглянуть в пасть льва.

— Какого черта, Виктор? — Майк выбрался из кресла. — Что здесь творится? Почему ты так поступаешь со мной?

Виктор вернулся в свое кресло и принял обычный вид Санта-Клауса.

— Потому что могу, Майк.

— Не понимаю, Виктор, — начал Майк и поднял руки. На глазах у него выступили слезы, нос покраснел и распух. — Я работал с тобой двадцать пять лет…

Виктор сложил перед собой ладони.

— Конец главы, — весело проговорил он и нажал кнопку интеркома. — Вызовите, пожалуйста, охрану.