Стервы большого города

И Виктория в очередной раз осознала, что в таких важных вещах, как секс и бизнес, понимание можно найти лишь у подруг.

Такси остановилось перед сверкающей башней «Би энд си», казавшейся современным сказочным замком в снегу, и Виктория вышла, держа под мышкой папку с эскизами моделей на ближайшие два сезона. «Хозяева» хотели прикинуть перспективы грядущих сезонов, и последние несколько недель, между полетами в Париж и ведением своих обычных дел Виктория без сна и отдыха работала над завершением серий. Придерживаясь своего жизненного кредо: чем больше преуспеваешь, тем больше работаешь, — она трудилась по двенадцать — шестнадцать часов семь дней в неделю. Но если «Би энд си» сделает предложение и Виктория примет его, ее жизнь станет немного легче — она возьмет дополнительный персонал и перестанет заботиться о прокручивании денег, чтобы покрыть расходы на производство. Несмотря на большие заказы от магазинов, посыпавшиеся после показа осенней коллекции, Виктория вынуждена считать каждый цент.

Какое облегчение она испытала бы, если бы ей не приходилось постоянно волноваться из-за денег! Вот настоящая роскошь жизни.

Виктория прошла через вращающиеся двери и остановилась перед столом охраны. В «Би энд си» все было серьезно — под форменной курткой охранника топорщилась кобура.

— К Пьеру Бертею, — назвала Виктория имя генерального директора компании.

Ее провели в маленький вестибюль с тремя лифтами. Она нажала кнопку; одна из дверей открылась, и Виктория вошла. Она уверенно стояла посреди лифта — эффектного, в черно-хромовой гамме — и, слегка откинув голову, наблюдала, как поочередно загораются номера этажей. Станет ли это здание ее новым домом? Оно такое просторное, элегантное и холодное…

Но что бы ни случилось, одно только знакомство с «Би энд си» принесло ей огромную пользу. Помощник Пьера Бертея свел ее с тремя эксклюзивными итальянскими компаниями по выпуску тканей. Эти компании производили такие дорогие и красивые материалы, что работали только с богатыми дизайнерами, то есть с теми, кто мог гарантировать платежи в полмиллиона долларов! Репсы прислали Виктории прямо в салон, а это совсем не то, что бегать по стендам в «Премьер визьон» в Париже. Разница такая же, как между схваткой покупателей на дешевых распродажах и совершением покупки в шикарном универмаге. И, трогая свои ткани, разложенные в святая святых ее салона, Виктория все время думала о том, что впервые действительно играет в высшей лиге.

Дверь лифта открылась, и Виктория едва не налетела на Пьера Бертея.

— Bonjour[8] , Виктория, — тепло произнес он.

Наклонившись, Бертей запечатлел на ее щеках звучные и влажные поцелуи, а затем, взяв за руку, провел через еще одни запирающиеся двери. Пьер игриво сжал руку Виктории, словно приятель, а не деловой партнер. Со стороны американца такое поведение сочли бы возмутительным, но для французов, которые, по крайней мере внешне, вели себя с деловыми людьми гораздо более intime[9], подобное было в порядке вещей.

— Вы готовы к серьезной встрече? Да? — промурлыкал он.

— Я нервничаю, — ответила Виктория.

— Все это очень волнующе, не так ли? — отозвался он, глядя на Викторию так, будто считал перспективу их делового сотрудничества сексуально возбуждающей. И снова Виктория отметила, как европейские бизнесмены отличаются от американских. Таких, как Пьер Бертей, в молодости называют необычайно красивыми; в свои пятьдесят лет он оставался мужчиной, привыкшим к женскому вниманию, и невольно пытался соблазнить всех встречающихся ему женщин.

— Вы рады снегу? — спросил он.

— Видеть его не могу, — произнесла Виктория, и ее голос показался ей металлическим и скрипучим по сравнению с мягким акцентом Пьера. Если она переберется в Париж, придется исправлять свое произношение.

Однако Пьер, похоже, ничего не заметил.

— А я обожаю снег! — пылко заявил он. — Он напоминает о лыжах. Мы, французы, любим кататься на лыжах. Вам знаком Мегев? У нашей семьи там очень красивое шале. Живя во Франции, мы ездим туда каждые выходные. Шале огромное. — Для пущей убедительности он раскинул руки. — Несколько флигелей, иначе мы поубивали бы друг друга. — Пьер прижал руку к сердцу и посмотрел в потолок. — Но какое же оно красивое! Когда вы в следующий раз прилетите в Париж, я возьму вас туда на выходные.

Виктория улыбнулась, сделав вид, что не заметила сексуального намека, прозвучавшего в его словах. Пьер отличался обворожительностью, свойственной только французам, — он заставлял каждую женщину думать, что находит ее сексуально привлекательной и при малейшей возможности уложил бы в постель. Притом Пьер делал это так, что женщина чувствовала себя польщенной, а не оскорбленной. Однако для Виктории привлекательность Пьера заключалась не в этом. Больше всего ее прельщало в нем то, что он готов был сделать ее богатой.

— Зазываешь Викторию в свое продуваемое сквозняками старое шале в Мегеве, да? — прошелестела Маффи Уильямс, появляясь позади них. — Оно ужасно. Там нет отопления.