Стезя и место

– Ну почему? Поверил. Только, знаешь, баба Нинея, – Мишка на секунду задумался, пытаясь сформулировать свою мысль – я в последнее время как-то перестал понимать: чего надо бояться, а чего не надо.

– Врешь! – уверенно заявила волхва. – Тот, кто не понимает, чего надо бояться – боится всего, ты же, наоборот, ничего не страшишься. А слыхал ли ты, Мишаня, такую мудрость: «Ничего не боятся только полные дураки»? От незнания твое бесстрашие, от молодости и глупости!

«Угу, точно подмечено, особенно насчет молодости».

– Ну, ты, баба Нинея, и сказанула! Да со времен Ад… Одинца и Девы, дня не проходило, чтобы кто-нибудь из стариков не проворчал: «Ох, уж эта нынешняя молодежь!» И про тебя так когда-то говорили, и я когда-нибудь буду так бурчать.

– Ну что с тобой поделаешь? – было заметно, что Нинея хочет выглядеть сердито, но не может сдержать улыбку. – Иногда гляну на тебя, и покажется, что с ровесником разговариваю.

– Гляди, боярыня, вот возьму и посватаюсь!

– Ой! – Нинея в притворном ужасе прижала ладони к щекам. – Да Красава, как узнает, мне все глаза выцарапает!

– Неужто так грозна?

– Еще как грозна! Так, бывает, осерчает, так сердцем разгорится, что… пока веник об нее не обломаешь, и не успокоится.

– Да-а, Нинея Всеславна, не та нынче молодежь пошла, не та… – Мишка сделал постное лицо и сложил руки на выпяченном животе. – Мы со старшими почтительнее были.

– И не говори, Михайла Фролыч! – Нинея покивала головой и преувеличенно горестно вздохнула. – Разве ж в наше время такое дозволялось?

– Истинно сказываешь, матушка, истинно! – подхватил Мишка. – Вот, как сейчас помню, две тысячи лет назад… э-э о чем это я? А! Про молодежь! Ты знаешь, Нинеюшка, девки теперь такие бедовые пошли, ну прямо огонь!

– Ага! Тебе бы только девки! Все вы, кобели, одинаковые, только об одном и думаете!

Первым не выдержал и улыбнулся Мишка, вслед за ним засмеялась Нинея.

– Давненько я так приятно не беседовала! Ты, соседушка, почаще заглядывай, еще поболтаем, я тебе медку стоялого чарочку поднесу. Больно уж ты мудр да велеречив, просто сердце радуется.

– Благодарствую, Нинея Всеславна, всенепременно загляну намедни… опять же, медок…

Нинея, продолжая посмеиваться, поднялась с лавки и направилась за занавеску.

– Погоди, Мишаня, я сейчас.

– Уж не за медком ли собралась, соседушка?

– Сиди уж, – в тоне волхвы не осталось и намека на недавнее веселье. – Не медок тебе нужен.

Мишке показалось, что за занавеской открылась и закрылась дверь, и он только сейчас задумался, что нигде, кроме этой горницы, в доме Нинеи не бывал. А дом был большим, в нем наверняка было еще несколько помещений. Преодолевая любопытство, так и тянувшее заглянуть за занавеску, Мишка налил себе квасу и принялся терпеливо ожидать возвращения волхвы.

Отсутствовала Нинея довольно долго, но вернулась с довольным видом; у Мишки возникло ощущение, что она искала какую-то вещь, про которую неожиданно вспомнила во время их разговора. Предположение его тут же и подтвердилось: старуха развернула тряпицу, и на ладони у нее оказалась маленькая бронзовая статуэтка – поднявшийся на дыбы матерый медведь. Чеканка была настолько искусной, что у небольшой – размером с кулак взрослого мужчины – фигурки были отчетливо видны зубы, когти и завитки шерсти.

«Опаньки! Такой же, как лис, которого мне Илья подарил. Одна рука, чувствуется!»

– Смотри, Мишаня, этот зверь самим Велесом отмечен. Он от многих бед защитить может, и если ты почувствуешь, что Людмила тебя под себя подминать начинает…

– Баба Нинея, у меня такой же есть!

– Что? Что ты сказал?

– У меня такой же зверь есть, вернее так же сделанный, только не медведь, а лис, – Мишка вытащил из малого подсумка фигурку и поставил ее на стол. – Смотри, наверно, один мастер делал, очень уж похоже.

– Так что ж ты раньше-то?.. – Нинея, кажется, была не на шутку взволнована. – Светлые боги! Восьмой зверь! Лис, и пришел к Лису… Даже не верится. Откуда у тебя?

– Илья подарил.

– А у него откуда?

– В Куньем городище нашел, на капище.

– Вот змей подколодный! И молчал, паскуда!

– Так я же не знал…

– Да не про тебя я! – досадливо прервала Нинея. – Про волхва куньевского. Молчал, дурак, ни себе, ни людям. Правильно мы его тогда под лед спровадили.

«Ага! Значит, все-таки, «мы», а не Красава! Ладно, это потом, сейчас внимательно слушать бабку».

Нинея, как назло, замолкла, уставившись на фигурку лиса и едва заметно шевеля губами. То ли молилась, то ли разговаривала с бронзовым зверем. Мишка деликатно помолчал, но когда губы волхвы перестали шевелиться и она о чем-то задумалась, решил напомнить о себе:

– Очень уж работа похожая, как будто один мастер делал.

– Не мастер их делал, вернее, мастер, но руками его водил сам Велес! Повезло тебе, Мишаня, в который раз уже повторяю: любят тебя Светлые боги славянские, а паче всех Велес – скотий бог, дарующий достаток и благополучие в жизни.