Стигмата

        Она подошла к КПП — приземистой будке у закрытых ворот базы. В обе стороны, сколько было видно, тянулся высокий забор с протянутыми поверху линиями датчиков и колючей проволоки. Дальше, вокруг аэродрома, он превращался в простую сетку с всё теми же датчиками. В обеих случаях забор был скорее символическим барьером, чем реальным: боец в рефлексном бронекостюме мог перебраться через него одним прыжком. Или просто пройти насквозь.

        Этого до сих пор не случилось.

        Два солдата аэродромной охраны, дежурившие на КПП, вскочили на ноги при её приближении. Оба были в экзоскелетах поверх полевой формы: по распорядку мирного времени рефлексные бронекостюмы аэродромной охране не полагались. Звякнули об пол торопливо подхваченные гравивинтовки, когда оба постовых вытянулись «смирно».

- Госпожа полковник!..

- Вольно. - бросила Фон и окинула постовых беглым взглядом. - Капрал Жемайтис, доложите обстановку.

- Есть! - выдохнул Жемайтис, отпуская винтовку. - Докладываю: обстановка прежняя! Попыток прорваться на охраняемую территорию не зафиксировано! Неопознанные лица на контакт не идут, позиции не меняют!

- Спасибо. - кивнула Фон. - Где они?

- Снаружи, перед КПП… - недоумённо протянул капрал и дернулся вперед, когда Фон прошла мимо него и его напарницы. - Госпожа капитан, там небезопасно!

        Фон остановилась в полушаге от оранжевой поверхности поля турникета.

- Так возьмите оружие и за мной. - бросила она и шагнула через поле. Рамка турникета пискнула, пропуская её.

        Жемайтис и вторая постовой, подхватив винтовки, поспешили за ней.

        База Демерджи раскинулась на горном плато над городом Чатыр-Кале, лежавшим внизу; административно она даже находилась в пределах городского округа. Авиабазы ВКС обычно располагались ближе к экватору, чтобы обеспечить минимальное время на взлёт; Демерджи и Чатыр-Кале лежали в субэкваториальном поясе Кафы. Назначение сюда общепризнанно считалось синекурой: Марция ни с кем не воевала, командование и Министерство обороны отчаянно экономили на учениях, и военным на Кафе оставалось только наслаждаться климатом и развлекаться. Для последнего и существовали города, подобные Чатыр-Кале — обслуживавшие не столько отдыхающих со всей Республики, сколько офицеров и солдат с окрестных баз.

        Это, подумала Фон, нас и подвело. В один прекрасный день — позавчера — командующая авиабазы и её заместитель, командир тяжелой грузовой эскадрилии и начальница аэродромной обслуги, вместе с несколькими младшими офицерами, как всегда отправились в Чатыр-Кале. И не вернулись обратно.

        А на следующее утро у ворот появились они.

        Двадцать голов одновременно обернулось к ней, стоило Фон выйти из КПП. Двадцать гравивинтовок одновременно уставилось ей в грудь. Камеры на забралах шлемов смотрели чёрными бусинками, словно паучьи глаза.

        Фон остановилась как вкопанная. Позади неё, не дыша, застыли постовые.

        Неизвестные были в рефлексных бронекостюмах. Их фигуры чуть размывались в воздухе — безошибочный признак включённого силового щита. Чёрные искусственные мускулы выглядывали из-под бронепластин на руках и ногах. Нагрудники с высоко поднятым воротником, к которому вплотную примыкал круглый шлем с забралом, похожим на огромного паукообразного. Камуфляж — тёмно-зелёные пятна с неровными краями, присыпанные россыпью светло-зелёного, коричневого и чёрного.

        Фон сразу узнала этот камуфляж. И хотя она, как пилот, не должна была разбираться в оружии, гравивинтовки в руках солдат она узнала без труда.

        Вавилоняне. Это были вавилоняне.

        В желудке зашевелился холодный ком страха, и Фон сглотнула. Вавилоняне были на Кафе. Это гарантированно означало, что вавилоняне были и в системе. Что система планетарной обороны Кафы была обезврежена — огневой мощи оборонительных спутников хватило бы, чтобы отразить налёт фаланги супердредноутов, не говоря уже о более лёгких кораблях. И что на Марции об этом не знает никто.

        Все худшие её опасения подтвердились.

- Кто вы, - усилием воли заставляя голос не дрожать, спросила она, - и что вам надо?

        Двадцать стволов гравивинтовок смотрели на неё. Фон опять сглотнула. По спине пробежали мурашки. Если они выстрелят сейчас, от неё не останется мокрого места.

- Вы командир базы? - раздался в ответ голос, искажённый автопереводчиком и внешними динамиками шлема. Фон не могла понять, кто из двадцати солдат говорил с ней: все они были почти полностью, абсолютно, одинаковыми.

        Она выпрямилась. Ей стоило больших усилий не сделать глубокий вдох, и ещё больших — вернуть голосу привычные командирские нотки.

- Старший офицер на базе. - проронила она. - С кем я разговариваю?

- Вам приказано сложить оружие, отключить все системы и передать контроль над базой. - был ответ, всё так же исходивший от одного из вавилонян. От возмущения Фон чуть не потеряла дар речи; он даже не ответил на её вопрос!