Стигматы Палмера Элдрича

– Четверо за чуинг-зет, трое за кэн-ди. Итак, решено. Хорошо, кто возьмет на себя задачу передать эту информацию Импи Уайт? – Он оглядел собравшихся. – Она будет недовольна, мы должны быть к этому готовы.

– Я передам, – сказал Барни.

Три супружеские пары изумленно уставились на него.

– Ведь ты ее даже не знаешь, – запротестовала Фрэн Шайн.

– Я скажу, что это моя вина, – сказал Барни, – что это я проголосовал в пользу чуинг-зет.

Он знал, что ему разрешат: задача была неблагодарная.

Полчаса спустя он ждал в темноте у входа в барак, куря сигарету и вслушиваясь в таинственные звуки марсианской ночи.

Вдали по небу пролетел какой-то светящийся объект, на момент заслонив звезды. Мгновение спустя он услышал шум тормозных двигателей.

«Уже скоро», – подумал он.

Он стоял, сложив руки на груди, пытаясь расслабиться и мысленно повторяя то, что собирался сказать.

Наконец перед ним появилась коренастая женщина, одетая в тяжелый комбинезон.

– Шайн? Моррис? Значит, Риган? – Она, прищурившись, разглядывала его, пользуясь инфракрасным фонарем. – Я тебя не знаю!

Она остановилась на безопасном расстоянии.

– У меня лазерный пистолет, – предупредила она, целясь в Барни. – Говори, что тебе надо.

– Отойдем подальше, чтобы нас не слышали в бараке, – сказал Барни.

Импэйшенс Уайт пошла за ним, продолжая держать его под дулом пистолета. Она взяла у него идентификационную карточку и прочитала ее с помощью фонаря.

– Ты работал у Булеро, – сказала она, внимательно разглядывая его. – Ну?

– Ну, – сказал он, – жители барака Чикен-Покс переходят на чуинг-зет.

– Почему?

– Просто прими это к сведению и больше здесь не торгуй. Ты можешь согласовать этот вопрос с Лео в «Наборах П. П.». Или с Коннером Фриманом на Венере.

– Я так и сделаю, – сказала Импэйшенс. – Чуинг-зет – это дерьмо, он вызывает привыкание, токсичен, а что хуже всего, вызывает жуткие галлюцинации не о Земле, а… – Она пошевелила рукой с пистолетом. – Гротескные, извращенные кошмары, доводящие до безумия. Объясни, почему вы так решили.

Он ничего не сказал, только пожал плечами. Однако его заинтересовала и позабавила ее преданность кэн-ди. Он подумал, что ее фанатизм в корне отличается от фанатизма той девушки-миссионера на борту корабля Земля – Марс. Видимо, характер убеждений не оказывает влияния на их глубину, он никогда раньше не отдавал себе в этом отчета.

– Увидимся завтра в это же время, – решила Импи Уайт. – Если ты говоришь правду – прекрасно. Но если нет…

– А если нет, то что? – медленно, со значением спросил он. – Заставишь нас потреблять твой продукт? В конце концов, он запрещен, мы можем попросить защиты у ООН.

– Ты здесь новичок, – грозно нахмурилась она. – ООН прекрасно отдает себе отчет в размерах торговли кэн-ди в этом регионе, я регулярно плачу им, чтобы они мне не мешали. А что касается чуинг-зет… – Она снова сделала жест пистолетом. – Если ООН собирается их защищать и они перехватят наш рынок…

– Тогда ты перейдешь к ним, – сказал Барни.

Она не ответила, повернулась и ушла. Ее невысокая фигура почти сразу же растворилась в марсианской ночи. Барни остался там, где стоял; потом он вернулся в барак, ориентируясь по огромному силуэту стоявшей неподалеку похожей на трактор машины, которой явно давно не пользовались.

– Ну? – спросил Норм Шайн, который, к его удивлению, ждал у входа. – Я пришел посмотреть, сколько дырок она проделала в вашем черепе.

– Она отнеслась к этому философски.

– Импи Уайт? – засмеялся Норм Шайн. – Она проворачивает дела на миллионы скинов. «Философски», мать ее… Что на самом деле произошло?

– Она вернется, когда получит инструкции сверху, – сказал Барни и начал спускаться вниз.

– Да, это звучит разумно, она только мелкая рыбешка. Лео Булеро, на Земле…

– Знаю, – перебил его Барни. Он не видел причин скрывать свое прежнее занятие, он и так был хорошо известен, так что колонисты рано или поздно все равно бы об этом узнали. – Я был его консультантом-прогностиком в Нью-Йорке.

– И вы голосовали за переход на чуинг-зет? – недоверчиво спросил Норм Шайн. – Вы что, поссорились с Булеро?

– Когда-нибудь я вам расскажу.

Он дошел до конца трапа и вошел в помещение, где его ждали остальные.

– По крайней мере, она не поджарила вас своим лазерным пистолетиком, которым постоянно размахивает, – с облегчением сказала Фрэн Шайн. – Видимо, вы произвели на нее хорошее впечатление.

– Мы избавились от нее? – спросил Тод Моррис.

– Узнаем завтра вечером, – сказал Барни.

– Мы считаем, что вы очень смелый, – сказала Мэри Риган. – Вы будете хорошим приобретением для нашего барака, мистер Майерсон. Я хотела сказать – Барни. Образно выражаясь, ты будешь живительным ветерком в нашей затхлой атмосфере.

– Ну-ну, – засмеялась Хелен Моррис, – не слишком ли мы стремимся произвести впечатление на нашего нового гражданина?

– Я вовсе не собираюсь производить на него впечатление, – покраснев, сказала Мэри Риган.

– Ну, значит, польстить ему, – мягко сказала Фрэн Шайн.