Стих и проза в культуре Серебряного века

Герман
…Прочь маску! Человек перед тобой!
Фаина выпрямляется и вся

становится тонкой и высокой, какбич, стиснутый в ее пальцах.
Фаина
Не подходи.
Герман вскакивает на эстраду. Взвившийся бич сухим
плеском бьет его по лицу, оставляя на щеке красную полосу.
Каким-то случайным движением Герман падает на колени и
смотрит на Фаину.
В зале стало тихо. Вызывающая улыбка на лице Фаины
пропадает. Рука с бичом упала. Взор ее далек и бесконечно /печален.
Фаина
Бедный.
И, не забыв поднять свой черный шлейф, Фаина идет за кулисы походкой любимицы публики. В ту же минуту пропадает в толпе печальный Спутник ее, внимательно следивший за происходящим.
Друг (в толпе, со свойственной ему серьезностью)
Се человек.
Толпа уже отвлечена слухом о казни.

Далее, в прозаических четвертой, пятой и шестой картинах, вновь встречается много случайных метров, в основном – в речи Германа; как правило, это монологи героя, насыщенные патетикой. В основном это опять ямб:

И пахнет свежими духами;

…не знаете, как это важно для меня;

Сердце проснулось и словно забилось сильнее…;

Я услыхал тогда волнующую музыку— / она преследует меня…;

…и чей-то голос говорит мне;

И больше я уж не могу уснуть…;

…душа как шумный водопад!;

я увидал в окно весну, я услыхал…;

…и вот забыл ее! Не помню / ее лица!;

Не помню даже этих страшных глаз!;

…не знаю только, / куда идти, но все пути свободны!;

Никто не смеет заикнуться об измене!;

…свободен – должно неминуемо идти…;

Я ушел не во имя свое!;

…горит, и тоскует, и рвется куда-то со мной заодно!;

Да, может быть, я – у порога / безумия… или прозрения!;

…живу я жизнью всех времен, живу.

Насыщен метрами и монолог Германа, повествующий о Куликовской битве: Князь встал с дружиной на холме, земля дрожала…; Непрядва убралась туманом, как невеста / фатой; …настало вот такое же осеннее…; И двинулся с холма сияющий…; И воевода повторял, остерегая…

Зато в лирических монологах Фаины в той же четвертой и следующих за ней картинах метра практически нет, кроме фразы: «Не буду спать всю ночь! Мне вас не надо! (Бросается на землю.)».

Метризация возникает, однако, в ремарочном описании прихода Фаины и затем ее встречи с Германом: