У каждой ночи привкус новый,Но так же вдребезги храпятИ спят, откушав, Ивановы,В белье, как в пошлости, до пят.А я один. Живи в пустыне.Иди, главы не нагибай,Когда бараньим салом стынетИх храп протяжный на губах.Куда идти, куда мне деться!От клизм, от пошлости, от сна!Так выручай, простое детствоИ лермонтовская сосна.И не уйти. Меня за локотьХватает мир их, и, рыгнув,Он хвалит Александра Блока,Мизинец тонко отогнув.Я бью наотмашь, и мгновенноОн внешне переменит суть,Он станет девушкой надменной,Пенснишки тронет на носу.И голосом, где плещет клизма,Пенснишки вскинув, как ружье,Он мне припишет десять "измов"И сорок "выпадов" пришьет.Я рассмеюсь, я эту рожуУзнаю всюду и всегда,Но скажет милая: "Быть может",И друг мне руку не подаст,И будет утро… На рассветеМне скажет Александр Блок:"Иди, поэт, ищи по свету,Где оскорбленному есть чувству уголок".Иди, доказывай алиби,Алиби сердца, или вот —Вполне достаточный калибрМелкокалиберки "франкот".
22 октября 1937
МОНОЛОГ
Мы кончены. Мы отступили.Пересчитаем раны и трофеи.Мы пили водку, пили "ерофеич",Но настоящего вина не пили.Авантюристы, мы искали подвиг,Мечтатели, мы бредили боями,А век велел — на выгребные ямы!А век командовал: "В шеренгу по два!"Мы отступили. И тогда криваяНас понесла наверх. И мы как надоПриняли бой, лица не закрывая,Лицом к лицу и не прося пощады.Мы отступали медленно, но честно.Мы били в лоб. Мы не стреляли сбоку.Но камень бил, но резала осока,Но злобою на нас несло из оконИ горечью нас обжигала песня.Мы кончены. Мы понимаем сами,Потомки викингов, преемники пиратов:Честнейшие — мы были подлецами,Смелейшие — мы были ренегаты.Я понимаю всё. И я не спорю.Высокий век идет высоким трактом.Я говорю: "Да здравствует история!" —И головою падаю под трактор.
5-6 мая 1936
" Нам лечь, где лечь, "
Нам лечь, где лечь,И там не встать, где лечь.. . . . .И, задохнувшись "Интернационалом",Упасть лицом на высохшие травы.И уж не встать, и не попасть в анналы,И даже близким славы не сыскать.