Стихи

Мой вечер прошел благополучно. Я был «в форме». И форма эта сохранилась на всю поездку по Литве, очень трудную. Поездкой этой я доволен, т. к. очень люблю эту страну. Среди поэтов Литвы есть несколько близких. Принимали меня очень любовно. Там знают и ценят мои стихи, собираются издавать их в переводе на литовский. От всего этого я устал, особенно от выступлений (2–3 раза в день) и последующих застолий. Со мной был мой Саша, с которым мы вернулись в Пярну (12 часов утомительного пути в поезде и в автобусе). Подоспели к моему дню рождения. Справили его в финской бане. Приехали несколько друзей.

Настроение у меня почему-то бодрое, и явная депрессия, томившая меня несколько месяцев, как будто ушла. Может быть, это от солнца, моря, сада, от всего города Пярну, милого и тихого.

Получил несколько открыток от Ф.Г. Раневской. Я послал ей «Залив», и он пришелся ей по вкусу. В одной из открыток она пишет, что дружила с А.А., а недавно пыталась дописаться до Льва3. Однако ответа от него не получила. Известно ли Вам что-нибудь о нем?

Лежит у меня и очень грустное письмо от Пантелеева. Вскоре ему напишу.

Простите, что не пишу Вам ничего существенного. У меня, кроме описанного, ничего не происходит. Перевожу, отвечаю на письма графоманов. Написал 2–3 стихотворения. Когда они немного отлежатся, пришлю Вам.

Последнее Ваше письмо прочитал уже после свидания с Вами.

Читаете ли «Эккермана»? Я читаю его очень медленно, чтобы усвоить каждую мысль Гете.

Будьте здоровы. Поклон от Гали.

Ваш Д. Самойлов

1 Описка, на самом деле — июня.

2 Речь идет об очерке Лидии Чуковской «Предсмертие» — о ее знакомстве с Мариной Ивановной в августе 1941 года в Чистополе за несколько дней до самоубийства Цветаевой.

3 Лев Николаевич Гумилев (1912–1992), историк, писатель, сын Анны Ахматовой.

Подготовка текста, публикация и примечания

Г.И. Медведевой-Самойловой, Е.Ц. Чуковской

и Ж.О. Хавкиной

99. Л.К. Чуковская — Д.С. Самойлову 13 июня 1982

13/VI 82

Дорогой триумфатор, поздравляю Вас со всеми триумфами, а заодно и с днем рождения. Очень рада, что вечер в Москве прошел хорошо, что в Литве были удовольствия, что на Ваш праздник в Пярну съехались люди, дорогие Вам. А я о Вашем празднике помнила, но поздравить — не поздравила: 1 июня — день смерти Марии Сергеевны, как-то не поднималась рука. Мы с Финочкой (она Жозефина только почтово-документально) ездили на могилу. День был солнечный, яркий, но легкий, т. е. без жары. Много было цветов, много друзей. И минута молчания длилась минут 20, и так чудесно, любимо мною, шумели вершины деревьев. Ветер и деревья — люблю… К Арине я на этот раз не поехала; для меня это слишком много: ехать на кладбище, потом к Арине, потом домой, потом на дачу (вторник)… Да и не люблю я того ее дома, люблю только Беговую.

Как разно устроены люди — даже и физически (а мы мечтаем о братстве всего человечества). От такой поездки, кот[орую] Вы с удовольствием вынесли, я бы не только не вошла в норму и в форму, а, наверное, умерла — и не теперь в 75 лет, а и в 25 и в 35. Не выношу (и никогда не выносила) физически и душевно: вокзалов, переездов, трибуны, эстрады, толпы, присутствия чужих — или даже своих — людей, если их много; новых впечатлений — если их тоже много зараз.

А Вас все это взбодрило.

Ну и слава Богу.

Сейчас жду результатов Вашей бодрости — стихов, стихов.

У нас — затишье перед бурей. Вчера суд постановил выселить семью Сельвинского. Они будут апеллировать.

Я стараюсь не размышлять о судьбе Дома Чуковского, а только работать.

Экскурсий в доме стало в 10 раз больше. Дом раскачивается. Литфонд, по слухам, твердо решил дачу ни за что не ремонтировать, пока мы не выедем из нее.

Теперь мне следует особенно заботиться о своем здоровье, чтобы не доставить этой сволочи удовольствия своею смертью. Пока я жива — я оттуда не выеду. Только насильно и только силой милиции в присутствии фотографирующих корреспондентов.

О[бщест]во охраны памятников старины очень борется за Дом Чуковского, частные граждане — тоже.

Спасибо большое, Марину Ив[анов]ну я получила. Немножко переволновалась: я — стреляный воробей, знаю, что бывает с известными поэтами. Но теперь все хорошо.

Напишите мне, пожалуйста, удалась ли главная фигура? Не слишком ли много фона, т. е. Люши, Жени, Саши? Мне без них никак нельзя было — все это ради времени и главной фигуры — но, черт его знает, удалось ли?1

На Эккермана я пока что только облизываюсь. Скоро начну.

Будьте здоровы. Привет Гале. Надеюсь, она несокрушима, как скала. Ну а Вы — просто гигант на бронзовом коне. (Стучу по столу.)

Л.Ч.

Чуть не забыла ответить на Ваш вопрос о Леве. Я знаю о Леве много, но лишь с чужих слов — а пересказывать чужие порицания не годится. От себя же самой твердо знаю одно: он человек крайне невежливый, в особенности с друзьями своей матери.

1 Главная фигура — Марина Ивановна Цветаева.

100. Д.С. Самойлов — Л.К. Чуковской 23 июня 1982

23.06.82 Пярну

Дорогая Лидия Корнеевна!