Стихи

«Я ль первый отойду из мира в вечность — ты ли…»

Я ль первый отойду из мира в вечность — ты ли,
Предупредив меня, уйдешь за грань могил,
Поведать небесам страстей земные были,
Невероятные в стране бесплотных сил!
Мы оба поразим своим рассказом небо
Об этой злой земле, где брат мой просит хлеба,
Где золото к вражде — к безумию ведет,
Где ложь всем явная наивно лицемерит,
Где робкое добро себе пощады ждет,
А правда так страшна, что сердце ей не верит,
Где — ненавидя — я боролся и страдал,
Где ты — любя — томилась и страдала;
Но —
             Ты скажи, что я не проклинал;
А я скажу, что ты благословляла!..

<1860>

ЧАЙКА

                     Поднял корабль паруса;
          В море спешит он, родной покидая залив,
Буря его догнала и швырнула на каменный риф.

                     Бьется он грудью об грудь

          Скал, опрокинутых вечным прибоем морским,
И белогрудая чайка летает и стонет над ним.

                     С бурей обломки его

          В даль унеслись; — чайка села на волны — и вот
Тихо волна, покачав ее, новой волне отдает.

                     Вон — отделились опять

          Крылья от скачущей пены — и ветра быстрей
Мчится она, упадая в объятья вечерних теней.

                     Счастье мое, ты — корабль:

          Море житейское бьет в тебя бурной волной; —
Если погибнешь ты, буду как чайка стонать над тобой;

                     Буря обломки твои

          Пусть унесет! но — пока будет пена блестеть,
Дам я волнам покачать себя, прежде чем в ночь улететь.

<1860>

БЕЗУМИЕ ГОРЯ **

Посв. пам. Ел. П…й

          Когда, держась за ручку гроба,
Мой друг! в могилу я тебя сопровождал —
          Я думал: умерли мы оба —
          И как безумный — не рыдал.
          И представлялось мне два гроба:
Один был твой — он был уютно-мал,
И я его с тупым, бессмысленным вниманьем
          В сырую землю опускал;
Другой был мой — он был просторен,
Лазурью, зеленью вокруг меня пестрел,
И солнца диск, к нему прилаженный, как бляха
          Роскошно золоченая, горел.
Когда твой гроб исчез, забросанный землею,
Увы! мой — все еще насмешливо сиял,
И озирался я, покинутый тобою,
Душа души моей! — и смутно сознавал,
Как не легко в моем громадно-пышном гробе
Забыться — умереть настолько, чтоб забыть
          Любви утраченное счастье,
Свое ничтожество и — жажду вечно жить.
И порывался я очнуться — встрепенуться —
Подняться — вечную мою гробницу изломать —
          Как саван сбросить это небо,
На солнце наступить и звезды разметать —
И ринуться по этому кладбищу,
Покрытому обломками светил,
Туда, где ты — где нет воспоминаний,
          Прикованных к ничтожеству могил.

1860

«Я читаю книгу песен…»